Whatsapp
и
Telegram
!
Статьи Аудио Видео Фото Блоги Магазин
English עברית Deutsch

8. Женитьба на Бат-Шеве и рождение Шломо

Находясь на вершине своего духовного подъема, царь Давид попросил Всевышнего подвергнуть его испытанию, как когда-то праотца Авраама (см.), чтобы, выдержав испытание, он бы смог достигнуть духовного уровня праотцев. «Владыка Вселенной, проверь и испытай меня» (Теилим 26:2), — попросил он в молитве. «Ты не устоишь в испытании», — предупредил его Б-г (Зоар 2, 107а). Но когда Давид стал настаивать, Творец согласился: «Испытаю тебя запрещенной близостью» (Санхедрин 107а).

К тому времени Давиду уже исполнилось 57 лет (Седер адорот акацар). В те дни сыны Израиля вели войну против аммонитян. 25 нисана царь созвал войско, а в начале следующего месяца, 7 сивана, отправил его в поход под командованием Йоава, но сам он, как обычно, остался в столице. И вот, 24-го элуля, в тот же вечер, когда Давид обратился к Творцу с молитвой об испытании, он увидел с кровли царского дворца, как на одной из крыш города купается девушка, поразившая его своей красотой (II Шмуэль 11:1-2; Зоар, 1, 8б; Седер адорот). И уже это было началом его греха, потому что ему не следовало вглядываться в запрещенное (Мальбим, II Шмуэль 11:2).

Царь послал разузнать о ней, и ему сообщили: «Это же Бат-Шва, дочь Элиама, жена хитийца Урии» (II Шмуэль 11:3).

Царь знал, что Элиам был сыном его ближайшего советника Ахитофеля, а значит, юная красавица приходилась Ахитофелю внучкой (Санхедрин 101б; Седер адорот; Мальбим, II Шмуэль 11:3).

Давид издавна был знаком и с хитийцем Урией, в юности служившим оруженосцем знаменитого филистимлянского богатыря Гольята. Когда Давид сразил Гольята выстрелом из пращи, именно Урия протянул ему меч своего господина. В награду Давид обещал ему в жены еврейскую девушку (Кли якар; Оцар ишей аТанах, Давид). А когда Давид воцарился в Иерусалиме, Урия стал одним из тридцати семи богатырей, составляющих личную гвардию царя (II Шмуэль 23:39; I Диврей аямим 11:41). Много лет спустя во исполнение своего обета Давид повелел отдать ему в жены малолетнюю внучку Ахитофеля. И поскольку, как полагал Давид, Урия все еще не принял еврейства, а связь с неевреем не считается браком, Бат-Шва, в сущности, оставалась незамужней и не нуждалась в разводе (Кли якар; Оцар ишей аТанах, Давид).

Более того, Бат-Шва была предназначена в жены Давиду «со дня Творения». А его беда заключалась лишь в том, что «он съел недозрелый плод» (Санхедрин 107а; Зоар 1, 8б2, 107а) — т.е., подвергнув себя испытанию, увидел ее раньше установленного им срока (см. Маарша, Санхедрин 107а).

И хотя Бат-Шва была создана для Давида, все же прежде она была отдана Урии, ведь таков один из путей Творца: если женщина предназначена определенному человеку, но еще не пришел его срок, порой ее отдают другому, а когда приходит время ее суженого, первый муж устраняется (Зоар 1, 73б). И сама Бат-Шва видела в пророческих снах, что в будущем у нее родится от царя Давида сын, который сложит множество притч и песен. Каждый день она меняла нарядные платья, умащалась благовониями, украшала себя золотыми ожерельями — а когда убедилась, что Давид не замечает ее, поднялась на крышу своего дома, уселась там обнаженной и принялась мыться. Только тогда Давид обратил на нее внимание (Гинзей Шехтер, 1, 166).

Давид приказал слугам привести Бат-Шеву и вступил с ней в близость, а затем отослал ее домой (II Шмуэль 11:4). В Талмуде говорится, что Давид попался на приманку дурного влечения, забыв важный закон: у человека есть маленький орган, который, если его кормить досыта, голоден, а если держать его на голодной диете, сыт (Санхедрин 107а).

А через некоторое время Бат-Шва послала сообщить Давиду, что она забеременела (II Шмуэль 11:5). И было ясно, что она понесла плод именно от него, поскольку Урия ушел на войну 7 сивана, около четырех месяцев назад (Мальбим, II Шмуэль 11:4).

Получив такое известие, Давид повелел полководцу Йоаву прислать к нему Урию. А когда тот прибыл, царь расспросил его о ходе сражений и отправил домой к жене (II Шмуэль 11:6-8; Зоар 1, 8б). Давид хотел устроить так, чтобы, переночевав дома, Урия затем решил, будто жена беременна от него. Таким образом Давид надеялся предотвратить конфликт с Ахитофелем, а возможно, даже мятеж против царя, похитившего жену у другого (Раши, II Шмуэль 11:6; Мецудат Давид, II Шмуэль 11:8 и 12).

Однако вопреки приказу возвратиться домой, Урия остался ночевать во дворце, со слугами царя, объяснив Давиду: «Сыны Израиля и мой господин Йоав стоят станом в поле, а я войду в свой дом, чтобы есть и пить, и спать с женой своей?! Клянусь твоей жизнью, что я такого не сделаю!» (II Шмуэль 11:9-11).

После этого Давид отправил Урию обратно в войско, послав с ним письмо к Йоаву. В этом письме царь повелел: «Поставьте Урию в место самого жестокого сражения и отступите от него, чтобы он был сражен и умер» (II Шмуэль 11:14-15). В Талмуде указывается, что, ослушавшись приказа царя, Урия, действительно, подлежал смертной казни (Шабат 56а). Но Давид предоставил ему возможность почетной смерти, попытавшись, вместе с тем, скрыть свой позор и предупредить возможные обвинения (Мальбим, II Шмуэль 11:8 и 15). После его смерти царь рассчитывал взять Бат-Шеву в жены, чтобы все заключили, что она забеременела уже после свадьбы (Мецудат Давид, II Шмуэль 11:15).

Вскоре царю сообщили, что Урия погиб. И когда истек срок траура по убитому, он взял Бат-Шеву в жены (II Шмуэль 11:18-27).

В этой истории Давид считал себя правым, так как сделал всё разрешенным образом (Мальбим, II Шмуэль 12:1). И даже если Урия и принял еврейство, как многие утверждали, все равно к моменту встречи с Давидом Бат-Шва была разведена. Ведь каждый, кто уходил на войну в дни царствования Давида, вручал своей жене разводное письмо (Шабат 56а; Зоар 2, 107а) — на случай, если он будет убит без свидетелей или просто пропадет без вести, чтобы жена не осталась агуной («соломенной вдовой»). И если муж не возвращался с войны, то жена считалась разведенной с момента вручения разводного письма (Раши, Шабат 56а). И уж тем более, это постановление скрупулезно соблюдалось в доме внучки Ахитофеля, который и посоветовал Давиду ввести такое правило в его войске (Мальбим, II Шмуэль 11:3). А если бы такого разводного письма не было, то близость Давида и Бат-Швы, действительно, считалась бы супружеской изменой, и после нее, согласно закону Торы, Бат-Шва была бы запрещена как для Урии, так и для Давида (Зоар 2, 107а).

Вскоре после того, как Бат-Шва родила царю сына, к нему пришел пророк Натан — будто бы для того, чтобы посоветоваться с царем об одном сложном судебном деле. Натан спросил, как следует поступить с богачом, владеющим многочисленными стадами крупного и мелкого скота, если он отобрал у бедняка единственную овечку. «Такой человек достоин смерти! — вскричал чуткий ко всякой несправедливости Давид. — И он должен заплатить вчетверо за то, что поступил немилосердно!» «Ты — тот человек! — возгласил Натан, а затем передал царю слова Творца: — Так сказал Г-сподь, Б-г Израиля: Я помазал тебя на царство в Израиле, и Я избавил тебя от руки Шауля. …Отчего же ты пренебрег словом Господа, сделав злое в Моих глазах: хитийца Урию ты убил мечом, а его жену взял себе в жены?!» «Согрешил я перед Б-гом», — ответил Давид. А пророк сказал: «Господь снял твой грех — ты не умрешь. Но поскольку этим поступком ты дал повод врагам Б-га хулить Его, умрет родившийся у тебя сын» (II Шмуэль 11:27-12:14).

Проводив Натана, Давид написал псалом-молитву: «Перед Тобой одним согрешил я и злое в Твоих глазах сотворил — оправдай Своим словом, оправдай на суде» (Теилим 51:6; Радак, Теилим 51:2). «Очисти меня, будто иссопом (т.е. как излечившегося от проказы; Радак) — и буду чист, омой меня — и стану белее снега, — просил Давид. — Дай мне ощутить веселье и радость, и воспрянут мои кости, сокрушенные Тобой. Отверни Свое лицо от моих заблуждений, и все мои грехи сотри. Чистое сердце сотвори во мне, Б-г, и дух истины обнови во мне. Не отсылай меня от Себя и духа Своей святости не отнимай у меня. Верни мне радость избавления и благородный дух поддержи во мне. Буду обучать грешных Твоим путям, и заблудшие к Тебе возвратятся» (Теилим 51:9-15). «Жертвоприношение Б-гу — сокрушенный дух, — написал Давид в заключительных строках этого псалма. — Разбитое и удрученное сердце Б-г не отвергнет» (там же 51:19).

И сразу же после ухода Натана младенец опасно заболел. Царь молил об исцелении, постился и проводил ночи, лежа на голом полу. На седьмой день от рождения младенец умер. Давид увидел, что слуги перешептываются и, поняв, что произошло, спросил: «Что, умер ребенок?» «Умер». Тогда Давид встал с земли, умылся, переменил одежды и пошел поклониться к шатру, где хранился Ковчег Завета. Вернувшись домой, он попросил поесть. У него спросили: «Почему ты так поступаешь? Почему, когда ребенок был еще жив, ты постился и плакал, а когда он умер, встал и стал есть?» «Пока ребенок был жив, — объяснил Давид, — я постился и плакал, так как думал: кто знает, может быть помилует меня Б-г, и ребенок останется жить. А теперь он умер… Разве я смогу возвратить его? Я приду к нему, но он ко мне не вернется» (II Шмуэль 12:15-23).

Когда время траура истекло, царь вернулся к Бат-Шеве, и она вновь зачала (там же 12:24). Бат-Шва опасалась, что другие дети царя станут позорить ее будущего ребенка из-за сомнительного начала ее связи с Давидом. Но царь ее успокоил: «Первый же сын, который родится у тебя от меня, станет после меня царем» — и он поклялся ей в этом (Радак, там же).

И все же, несмотря на формальную оправданность поступков Давида, история с Бат-Шевой породила во многих людях ощущение пренебрежения Б-жественными заповедями. Сначала об этом говорили за спиной царя, а затем — и ему в лицо. Однажды, когда в доме учения изучали законы казней по приговору суда, у Давида с вызовом спросили: «Какая казнь полагается тому, кто вошел к чужой жене?» «Его казнят удушением, — ответил царь, — но у него сохраняется удел в Грядущем мире. А у того, кто публично позорит своего ближнего, нет удела в Грядущем мире» (Бава меция 59а; Санхедрин 107а).

«Г-споди, не смолчи им! — просил Давид в молитве. — Они говорят, что видели то, что не могли видеть, и нет у меня доказательств против них, кроме Тебя, — ведь Ты знаешь правду. …Не отдаляйся от меня, сразись за меня, и все увидят, что правда — со мной» (Теилим 35:22, Мальбим).

В те дни Давид был окружен стеной недоброжелательности и осуждения. «Я — червь, а не человек, презираем людьми и опозорен в народе, — писал он в псалме. — Каждый видящий меня измывается надо мной: разевают рты, покачивают головой» (Теилим 22:7-8).

А вскоре его поразила тяжелая болезнь: в течение шести месяцев его тело было покрыто язвами — и это стало наказанием за его проступок (Йома 22б). И хотя в отношении самой Бат-Швы он не нарушил требований закона, его грех заключался в том, что он «убил Урию мечом аммонитян», — т.е. послал его на верную смерть (I Мелахим 15:5; Шабат 56а, Раши; Зоар 2, 107а). А смертная казнь была заменена Давиду на болезнь, ведь пораженный язвами цараат подобен мертвому — т.е. эта болезнь имеет искупительную силу смерти (Июн Яаков, Йома 22б).

Когда Давид был прикован к постели, в числе навещавших приходили и его многочисленные недоброжелатели: они делали вид, что удручены и переживают за больного. С трудом скрывая свое злорадство, они разрывали на себе одежды, как будто царь уже мертв, — но не плакали, как обычно плачут скорбящие, а лишь скрежетали зубами (Мальбим, Теилим 35:15). Приходил к его постели и затаивший обиду Ахитофель. «Наш царь, Г-сподь восстановит твое здоровье», — утешал он. А когда вышел, то сказал своему спутнику Доэгу: «Разве может быть надежда у человека, который захватил овечку (Бат-Шеву) и убил пастуха (Урию)?!» (Танхума, Ки тиса 4; Мидраш Агада, Шмот 30:11).

В дни болезни царь написал ряд проникнутых трагизмом псалмов. «Б-же, не в гневе наставляй меня и не в ярости наказывай! — просил он. — Сжалься надо мной, Б-г, ведь я несчастен. Излечи меня, Б-г, ибо содрогаются мои кости. Моя душа в великом смятении. А ты? Б-же, до каких пор?!» (Теилим 6:2-4; Мальбим, Теилим 6:1).

«Нет на мне живого места из-за Твоего гнева, — писал он в другом псалме, — нет мира моим костям из-за моего греха. Ведь мои преступления накрыли меня с головой, придавили меня тяжким гнетом» (Теилим 38:4-5; Мальбим, Теилим 38:1). Впоследствии эти псалмы стали молитвой в устах народа Израиля — их произносят в час болезни или душевной боли (Раши и Радак, Теилим 38:1).

«Владыка Вселенной, прости мне тот грех», — просил Давид. Ответ был: «Прощено тебе». «Сделай мне знамение при жизни», — просил Давид. Ответ был: «При твоей жизни не извещу. Но извещу при жизни твоего сына, которого назовут Шломо» (Шабат 30а).

И вскоре после того, как Давид исцелился от болезни, у него родился сын от Бат-Швы, которому дали имя Шломо (см.). А пророк Натан назвал младенца Йедидья (Любимый Б-гом) (II Шмуэль 12:24-25). Это произошло в 2912 году /848 г. до н.э./, когда Давиду было 58 лет (Седер адорот).

Подводя итог истории с Бат-Шевой, мудрецы Талмуда делают вывод: «Человек никогда не должен подвергать себя испытанию. Вот Давид, царь Израиля, попросил себе испытание — и не устоял» (Санхедрин 107а). Однако сам Давид с горькой иронией объяснял свое духовное поражение так: «Владыка Вселенной, я попросил проверить и испытать меня, а Ты мне ответил, что я не устою в испытании. Вот, я и согрешил, чтобы подтвердить Твои слова, и они оказались истиной! Но если бы я не согрешил, то я бы оказался прав, а Ты — нет. Поэтому я так и поступил» (Зоар 2 107а). «Открыто перед Тобой, — добавлял Давид, — что если бы я пожелал, то смог бы сдержать свое дурное влечение. Но я подумал: как бы не сказали, будто раб победил в споре своего Господина» (Санхедрин 107а). По определению мудрецов, царь Давид был «шутом Царя царей» — и даже погружаясь в пучину бед, он ощущал себя перед своим Владыкой и возвращался к прежней веселости, чтобы радовать Его (Зоар 2, 107а).

Давид был неизмеримо духовно выше того, что он совершил в истории с Бат-Шевой. Но он сделал это, чтобы дать надежду нечестивцам, которые пожелают возвратиться к Творцу. Они скажут: «Царь Давид согрешил и раскаялся, и Всевышний его простил — тем более будем прощены мы, обычные люди» (Зоар 2, 107б). И если человек согрешит, ему говорят: «Посмотри на Давида, который согрешил и сумел вернуться к Творцу» (Авода зара 4б-5а).

с разрешения издательства Швут Ами