Whatsapp
и
Telegram
!
Статьи Аудио Видео Фото Блоги Магазин
English עברית Deutsch
Отрывки из комментария на недельную главу о заповедях шмиты (субботнего года) и йовеля (пятидесятого года)

Заключительные стихи предыдущей главы ставят Б-га (источник всей справедливости) и Личность Б-га (основу всех законов, управляющих правами людей и относящихся к тем вещам, которые люди обозначили как свою собственность) во главу законов о личностных и имущественных правах. Данная глава имеет дело с более узкой сферой еврейского аграрного закона. Здесь Б-г провозглашается единым законным Хозяином и Владельцем земли евреев, личности еврея и еврейской собственности, и одна эта юридическая предпосылка становится основанием для подробного свода аграрного, личностного и имущественного законодательств. Швиит (субботний год), йовель        (юбилейный год), институт геулы        (выкупа, дословно "освобождения"), относящийся к приобретению земли, домов и рабов, и закон о рибите (проценте на ссуду) являются очевидными логическими следствиями предпосылки, что все на свете принадлежит Б-гу и что Б-г обладает исключительным законным правом на все это.

Эти законы предваряются фразой: "Б-г говорил с Моше на горе Синай...", которой Торат коаним дает следующее объяснение: Почему Писание считает важным сообщить нам, что законы о cубботнем годе были даны нам на горе Синай? Разве все другие законы не были даны нам там же? Это сделано лишь для того, чтобы сообщить нам, что так же как законы о cубботнем годе вместе с объяснениями их были открыты на горе Синай, так и все другие законы были открыты на горе Синай не только в виде основного текста, но с самыми подробными объяснениями. Мы считаем, что такой акцент на синайском происхождении не только законов, но и относящихся к ним подробностей, и то, что это замечание сделано в связи с законами о cубботнем годе, можно непосредственно связать со случаем богохульства, описанным в предыдущей главе. Ибо этот инцидент требовал применения закона, который был дан на Синае, лишь в общих чертах; обобщений и деталей для его применения столь очевидно не хватало, что, когда впервые возникла необходимость употребить этот закон на практике, то пришлось обращаться к Б-гу за разъяснением процедуры: "Они поместили его под стражу, чтобы они смогли получить объяснение согласно слову Б-га" (Ваикра 24:12). Какой закон! И каков его Субъект, особенно в сравнении с законодательством о cубботнем годе и субъектом этого законодательства! Грех, описанный в главе 24, – величайшее преступление, которое только можно представить, и Объект преступления – тот Единственный, совершенно независящий от времени и пространства, сущий везде и во все времена, так что согрешить против Него можно в любое время и в любом месте. Могут поэтому спросить: Если даже такой закон, как закон о богохульстве, был сформулирован на Синае столь неопределенно, что пришлось уточнять у Б-га детали, когда впервые возникла необходимость в его применении, то как можно ожидать, что законы, подобные законам о cубботнем годе, были даны на Синае со всеми обобщениями и во всех подробностях? В конце концов, в то время, когда был дан Закон, и фактически спустя много лет после этого законы субботнего года невозможно было даже применить к их предполагаемому объекту, земле евреев. Да и позднее объект этих законов (земля) был недостижим для нас сотни и даже тысячи лет.

Как кажется, здесь Закон дает нам ответ на этот вопрос. Он делает это, подчеркивая, и именно в связи с законами о субботних и юбилейных годах, непосредственно следующих за описанием греховного "произнесения Имени Б-га", что, хотя в случае богохульства за подробностями исполнения закона пришлось обращаться к Б-гу, когда в этом возникла необходимость, подробности всех других законов, включая те, которые применяются лишь в особое время и в особом месте, как законы о субботнем годе и т. д., были действительно сообщены Моше уже на горе Синай...

* * *

Давайте отметим несколько самых заметных последствий влияния различных положений законов йовеля на национальную экономику еврейского народа. Ясно, что периодическое возвращение всей земельной собственности первоначальному владельцу позволяет поддерживать исходное распределение земли в соответствии с родовым и семейным делением, которое было таким важным фактором в запланированном развитии народа и от которого на деле зависела действенность йовеля. Запрет продавать открытые сельские площадки на окраинах городов левитов (ст. 34), а также различие, проводимое между домами в населенных пунктах, не обнесенных стенами, и домами в окруженных стенами городах и ограничения к последнему определению, включающие лишь города, которые имели стены со времен Йеhошуа бин Нуна, увековечивает раздел страны еще в одном отношении, которое, как нам кажется, имеет немаловажное значение для развития и характера народа. Мы говорим об отношении между городом и деревней. Ясно, что цель этих предписаний состояла в том, чтобы сохранить Землю Израиля в первую очередь как страну "горожан, занятых возделыванием земли", и предотвратить разрастание городов в метрополии, оторванные от окружающей сельской местности. Уже существующие города не должны выходить за свои первоначальные границы, разрастаясь за счет пахотных земель; фактически, даже пустующие пространства в них не должны застраиваться, и сельскохозяйственная земля не может быть превращена в городскую зону. Если города становятся перенаселенными, можно строить новые, но лишь на земле, которая никогда не использовалась для сельскохозяйственных целей. Так, Йеhошуа (Йеhошуа 17:5) советовал сыновьям Йосэфа строить города на вырубках горных лесов. Кроме того, закон, по которому дома в необнесенных стеной городах, не отсеченных от пахотной земли, не могли, подобно самой земле, продаваться навечно, но должны были возвращаться в год йовеля своему первоначальному владельцу или наследнику последнего, приводил к тому, что в целом город и деревня оставались связанными узами семейной собственности. В результате, каждое поле и каждый виноградник, как правило, находились в собственности того человека, который владел и домом в ближайшем городе. Таким образом, цель этого крайне важного всеобъемлющего законодательства состояла в том, чтобы поощрить сочетание ума и изобретательности горожан с неприхотливой жизнью деревни. Лишь обнесенные стенами города были оторваны от окружавшей их сельской местности. Дома в таких городах, в отличие от городов, не обнесенных стенами, могли продаваться навечно. Следовательно, в этих городах население могло развиваться без связей с окружающей пахотной землей, и городское население вынуждено было зарабатывать на жизнь торговлей и промышленностью. Однако такой способ развития ограничивался городами, вокруг которых были построены стены и которые, таким образом, были отрезаны от окружающей сельской местности еще до того, как евреи поселились в них и выстроили дома. ("Сначала вокруг города строилась стена, а затем он заселялся"). Городкам, изначально не имевшим стен, нельзя было терять свой характерный облик, даже если позднее вокруг них с целью защиты, строились стены. ("Сначала город заселялся, а затем вокруг него строилась стена"). И эти городки могли быть оторваны от земельной собственности как дома внутри огороженных стеной городов, только если города уже были обнесены стеной со времен Йеhошуа. В результате, развитие городской жизни, полностью отгороженной от сельского хозяйства, ограничивалось местностями, число которых было установлено раз и навсегда и не могло возрастать. Государство, население которого проживает в основном в изобилующих зеленью городках, защищено не только от тупости и неотесанности крестьянского бытия, но и в равной мере от крайностей городской роскоши и пролетаризации.

Не менее удивительно и влияние автоматического возврата всей земельной собственности ее исконному владельцу или его наследникам в йовель. Это – эффективный способ предотвратить возникновение экономической системы, при которой некоторые семьи должны жить в постоянной бедности, тогда как огромные пространства земли остаются в руках ограниченного числа привелегированных. Влиятельный класс крупных землевладельцев, живущих в среде безземельного и поэтому нищающего класса, никогда не сможет возникнуть или выжить там, где каждый пятидесятый год вся земля возвращается первоначальным владельцам, так что и самый богатый возвращается к своей первоначальной родовой собственности, и наибеднейший получает назад поле, которое было его наследством.

Между годами йовеля Закон также защищает временно обедневшего от алчности богатого; с этой целью был создан великий институт геулы (дословно "избавления"). Ни один обедневший землевладелец никогда не может стать жертвой бесчестных спекулянтов недвижимостью в стране, где каждые два года первоначальный продавец (или его близкий родственник) имеет право выкупить свою собственность, заплатив не больше той суммы, за которую она когда-то была продана, и даже получает право вычесть и из этой стоимости прибыль, полученную за годы, когда земля находилась в пользовании покупателя. Чем меньше покупатель заплатил за земельную собственность, тем меньше у него уверенности в том, что он будет долго ею владеть, и тем легче будет продавцу, первоначальному владельцу, собрать сумму, необходимую для ее выкупа (или его ближайшему родственнику решиться на выкуп собственности от его имени). Богатый человек, желающий купить поле обедневшего землевладельца и сохранить за собой это поле как можно дольше, будет остерегаться торговаться, снижая цену, так как он знает, что Закон признает только один способ затруднить первоначальному владельцу выкуп земли – это уплатить за нее высокую цену. В то же самое время Закон стремится гарантировать, чтобы поля и дома не продавались необдуманно ради денег. Так как Закон не поощряет в целом сделки с недвижимостью и, как кажется, считает любую продажу земельной собственности оправданной лишь в случае жестокой необходимости (ср. стих 25 "Если твой брат обеднеет"), то даже тот, кто находится в затруднительном финансовом положении, не сразу решится продать свою наследственную собственность, ибо знает, что сможет выкупить ее лишь спустя два года, и даже тогда он может сделать это лишь если его обстоятельства улучшатся. Коль он продал свою землю, он сможет выкупить ее в ближайшем будущем лишь путем удвоенного прилежания и трудолюбия, так как он не сможет выкупить свое владение, продав другое или заняв деньги, но может это сделать лишь на вновь заработанные деньги. Кроме того, он не может выкупить лишь часть земли, он должен быть в состоянии выкупить ее целиком...

Характерно, с другой стороны, что Закон оставляет открытой возможность отмены описанных выше сделок. Он признает действительной продажу, совершенную не по необходимости, точно так же... как он признает те возможности, когда продажа может оставаться в силе и по истечении йовеля. Относительно таких случаев, Закон ограничивается тем, что выказывает свое неодобрение, так как он полагается на самокритичную щепетильность личности и на создающееся посредством ее состояние общественного мнения, обеспечивающие функционирование его институтов. Поэтому желательно согласиться с исключениями в различных семейных обстоятельствах, естественным образом подразумевая, что сила общественного мнения будет достаточна велика, чтобы надежно удерживать такие исключения в разумных пределах.

Нам не вполне ясно значение выкупа собственности близкими родственниками. Как кажется, это должно происходить в первую очередь в собственных интересах родственника, либо в интересах всей семьи, чтобы собственность не ушла из рук семьи даже на время. Сам же продавший не получает никакой непосредственной выгоды от такой сделки. Тем не менее родственник (или "защитник") описывается здесь как его гоэль (дословно "избавитель"), что предполагает некоторую выгоду, какое-то облегчение или "освобождение" от страдания, которое приносит продавшему совершенная этим родственником покупка. Не исключено, что обычай шел дальше скромных требований Закона, так как на деле мы видим, например в книге Рут (4:5), что по обычаю родственник, "спасший" поле скончавшегося родственника, был также обязан жениться на его вдове и содержать ее.