Недельная глава Беаалотха 2. Совет для скромности

«Человек этот Моше скромнейший» (Беаалотхо, 12:3)

Гордыня запрещена Торой (Трактат Сота, 4), и она омерзительна для Святого, благословен Он, как написано: «Мерзость для Ашема всякий, возносящийся сердцем» (Мишлей, 16:5). Даже если он будет следить за тем, чтобы его гордыня была скрыта и не проявлялась в разговорах и делах, а находилась лишь в сердце, это тоже мерзость для Ашема. Даже если кто-то уважаем, находится на ступени праведника, мудреца, богатыря, богача, но гордится в своем сердце, мерзость это для Ашема.

На первый взгляд невозможно такому человеку не гордится, видя, различие между собой и товарищем. Ответ на это мы нашли в словах наших мудрецов (Трактат Ктубот, 66). История о раби Йоханане Бен Закай, обычно выезжавшем из Иерушалаима на осле в сопровождении своих учеников. Однажды увидел он одну девушку, выбирающую зерна ячменя из навоза, оставленного арабскими ослами. Когда она увидела раби, подошла к нему.

Сказала: раби, дай мне заработок.

Спросил он ее: кто ты, дочь моя?

Сказала она ему: дочь Накдимона сына Гурьона я.

Сказал он ей, дочь моя, огромное богатство отца твоего куда ушло?

Сказала ему: раби, разве не так говорят притчи в Иерушалаиме: «соли денег не хватает» (желающему засолить свои деньги, всегда не хватает их для пожертвования). А есть, кто говорит: «милосердия» (сделай ему доброе дело. А в доме моего отца не давали пожертвование, как полагается, и кончились деньги).

Сказала ему: «Раби, вспомни, что ты подписал мою ктубу (брачный договор)».

Сказал он своим ученикам: «Помню я, что подписав ктубу ее читал: тысяча тысяч золотых динаров от дома отца ее, кроме того, что даст свекор ее». И задает Гмара вопрос: Накдимон сын Гурьона не давал пожертвований, и подтверждает — когда он выходил из своего дома, чтобы идти в дом учения, стелили ему под ноги тонкошерстные ткани, чтобы шел по ним. Приходили бедняки и скатывали за ним эти ткани. И объясняли мудрецы: для своего почета он делал это, и не делал в соответствии со своим богатством.

Накдимон сын Гурьона был большим праведником, как сказано, что обычная его дорога была из его дома в дом учения, и он был одним из трех — с Моше рабейну и Иеошуа бин Нуном — для кого остановилось солнце (Трактат Таанит, 19). А когда он давал пожертвования бедным, делал это так, чтобы они не стыдились, брали вещи после того, как он прошел. И несмотря на это, возможно была здесь склонность к почету, «для почета своего он работал». Но кто сказал что я очистил свои дела. И если более многочисленны мои дела, чем у товарища, сказал об этом автор книги «Ховот алевавот» (Шаар 5—6): «Если малое чисто — оно многочисленно, а если многое не чисто, оно мало, и нет в нем пользы».

И еще, если он богаче или мудрее, с него больше спрос, и если у него больше мудрости и понимания, он должен делать больше, чтобы дела его были больше, чем его мудрость (Трактат Авот, 3:9), он должен больше учиться, понимать и умудряться. И написано: если ты много учил Тору, не держи это благо для себя, ибо для этого ты создан (Трактат Авот, 2:8), дали тебе инструменты и таланты, и кто знает, использовал ли ты их до конца.

И мы видим, что два объяснения Гмары — это совет человеку от гордыни, и с их помощью он может приобрести скромность (Ликутей амарим).

Когда Хафец Хаим был в Варшаве по делам ешивы, его окружили деловые люди и простые евреи, пришедшие посоветоваться и получить благословение. Из-за множества дел он с утра до ночи не ел. И вот, пришел к нему человек со своим сыном, учеником ешивы лет двадцати, получивший повестку о призыве в армию. Попросил отец благословение, чтобы его сына освободили от службы. Но рабейну не был спокоен в вопросах таких благословений. Ибо он знал, что вместо одного освобожденного будет призван другой. И он посоветовал юноше, чтобы принял на себя бремя Торы на несколько лет, тогда исполнится для него обещание наших мудрецов, благословенна память праведников: каждый, принимающий на себя бремя Торы — снимают с него бремя власти (Трактат Авот, 3:5).

Отец ушел, а через несколько часов вернулся, на этот раз без сына.

Я не пришел выслушивать слова мишны, я пришел получить благословение…

Удивился рабейну: если тебе обещает мишна, зачем тебе нужно благословение?

Объяснил человек: пусть поймет раби. Обещание мишны касается того, кто принимает на себя бремя Торы. Но вот вопрос: это ли бремя и принял ли я его, и таков ли путь Торы? Но если раби благословит, то ведь это «праведник управляет богобоязненностью» (Шмуэль, 2:23—3), как бы Святой, благословен Он, постановляет, а праведник отменяет (Трактат Моед Катан, 16)…

Услышал это рабейну и пожал плечами: пасук — это пасук, и Гмара — это Гмара. Но праведник — не праведник… Где моя богобоязненность, где моя любовь к Ашему… Но мишна — это мишна. Пусть примет на себя бремя Торы и спасется.

Рассказывал гаон, раби Шимон Кац, благословенна память праведника, ученик ешивы в Радине: когда я прощался с нашим равом, то попросил благословения.

Спросил он меня: «Сколько лет ты учишься в ешивах?»

Ответил я ему: «Около десяти лет».

Он положил руку на свое лицо, громко засмеялся и сказал: «Почему ты хочешь сделать из меня посмешище? Разве ученик, который учится в ешивах десять лет, нуждается в моем благословении?!» (Хафец Хаим ахадаш)