Темы: Рав Леви Гдалевич, Знакомства, Любовь, Чувства и разум, Отношения до брака
В Торе неоднократно говорится о ценности женской девственности. Но есть ли ценность в мужской девственности? Имеет ли какой-то смысл хранить себя для той самой?
Заранее спасибо за уделённое время. N.
Здравствуйте, уважаемый N.
Вы предложили поговорить о девственности, причем в ценности ее у девушек не усомнились, а вот нужно ли юноше беречь себя для той самой, единственной — считаете легитимным вопросом.
Встречный вопрос — а в чем различие? В некоем анатомическом образовании, которое свидетельствует о наличии/отсутствии прошлого и имеется у женщин, но не существует у мужчин?
Так в современном мире — мире скоростей, экстрим-спорта и фастфуда — и этот момент уже не стопроцентное свидетельство наличия или отсутствия прошлого у представительниц прекрасной половины человечества.
А уж что касается воспоминаний, психологического воздействия на эмоциональную сферу личности, осознания своей заинтересованности в процессе, — это, думаю, больше зависит не от пола, а от индивидуальных свойств человека.
Поэтому постараюсь ответить более широко.
На первый взгляд, насыщенная встречами и отношениями (так современный сленг называет сексуальные связи) добрачная жизнь доставляет удовольствие и не несет в себе опасности для следующей, семейной фазы.
В реальности это не так.
Погружая себя в пучину одноразовых удовольствий, человек повышает свой порог чувствительности и к той, единственной, приходит уже изрядно потрепанным. Технически он, вероятно, будет более изощрен, но восторг любви, ощущение полета — это не то, что достигается только техникой секса. Приобретя много по мелочам, он потеряет в главном.
Кроме того, не имея (слава Б-гу!) возможности сравнить ее с предыдущими пассиями, человек совершенно по-особому будет ощущать каждый момент в процессе близости. Глоток воды в пустыне опьяняет больше, чем ванна шампанского «в обычных условиях».
И не говорю сейчас о том, что у встреченных им одноразовых девушек будут, кроме него, такие же — одноразовые — мужчины. И что ситуация, в которую человек себя загоняет, ему не подконтрольна. Желая обладать многим, он рискует остаться ни с чем.
Сколько бы мы ни съели картофеля, рецепторы не передадут нам вкус клубники. Количество никогда не перейдет в качество, а плейбои никогда не смогут претендовать на роль счастливых и удовлетворенных мужчин. Их вечный поиск удовольствий заблокирует им путь к простой истине — важно вдуматься в ее смысл:
ЖЕНА И ЛЮБИМАЯ ЖЕНЩИНА — ЭТО ОДИН И ТОТ ЖЕ ЧЕЛОВЕК.
Так зачем же размениваться на мелочи и красть у любимого человека то, что ему принадлежит по праву любви, — свою свежесть, девственность, готовность ощущать, дарить телесные радости и душевное тепло? И это — при отсутствии всякого рода конкуренции не только в настоящем и будущем, но и в прошлом!
Стоя под хупой (свадебным балдахином), мы отделяемся от всего мира чужих женщин и мужчин и присягаем на верность и преданность друг другу. Верность и преданность — это необходимые приметы счастья. А об остальных позаботится Всевышний — ведь муж и жена идут Его путями, и Его Награда — все остальные составляющие счастья — не заставит себя ждать!
Спасибо за острый вопрос.
С уважением, Леви Гдалевич
Раби Моше Хаим Луццато РАМХАЛЬ
Как могут существовать чудеса? Из очерка "Основы".
Рав Захария Матитьяу
Мировоззрение
Рав Захария Матитьяу
Рав Овадья Климовский
Я, хоть и верю в это, не могу объяснить хорошо...
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Многие явления природы настолько чудесны и удивительны, что человек, даже не склонный задумываться над тайной творения, испытывает невольный восторг, наблюдая их.
Рав Захария Матитьяу
Природа — сокрытие чуда
Рав Моше Пантелят
Рав Реувен Куклин
Это не гордость?
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «О нашем, еврейском»
По материалам журнала «Истоки»
Рав Захария Матитьяу
Чудо и проблема первопричины
Рав Арье Кацин
Рав Шимон Шкоп и его правнук
Переводчик Виктория Ходосевич
Однажды утром доктор Гольдберг ехал на работу на своей машине и ему почему-то пришло в голову для разнообразия изменить маршрут и проехать по скоростному шоссе, которого он обычно избегал.