Из цикла «Ам Исраэль хай», темы: Шабтай Цви, Еврейская история, Берл Вайн, Ам Исраэль хай
В конце 1665 года мессианское безумие достигло еврейских общин Польши и России. И тут поддались фанатичной вере в мессию. Многие раввины пошли за Натаном и Шабтаем. Рав Давид Алеви11 послал своего сына и зятя поговорить с мессией и проверить его, и, когда они вернулись от него с «магическими» дарами Шабтая старому ученому, имя почтенного раби Давида также оказалось в списке последователей Шабтая. Но он не давал на это никакого согласия, хотя никогда и не называл его публично обманщиком. Апокалиптическая пропаганда все усиливалась, приводя в хаос еврейские общины Восточной Европы. Все сдерживали дыхание, ожидая, что еще произойдет в этой драме, но никто не предполагал такого удивительного и трагического конца спектакля.
Шабтай объявил себя императором и собрал придворных в Константинополе. Грамоты, подарки и посланники рассылали от него по всему еврейскому миру. Султан Турции узнал о деятельности Шабтая. Сначала он смотрел на это с подозрением, которая потом сменилась ревностью, но он не предпринимал никаких шагов, поскольку вся эта деятельность шла на пользу кошельку султана и экономике Османской империи. Кроме того, Шабтай ни разу не выступал публично против высшего авторитета султана.
Но Шабтай перешел эту границу летом 1666 года. Он отменил посты 17 таммуза и 9 ава, которые напоминали о разрушении Иерусалима и Святого Храма. Стал проявлять на публике сексуальную распущенность, есть некошерную пищу, распространять новое благословение «Кто разрешил то, что прежде было запрещено» и публично заявлять, что скоро начнет поход на Иерусалим, чтобы освободить его от правления султана. Жалобы на Шабтая шли к султану от евреев и неевреев.
Поведение Шабтая вызвало подозрение султана, и он отправил его в Галлиполи, фактически под арест. Но Шабтай подкупил стражников и продолжал в заключении держать свой двор и вести себя как император. Он пользовался неслыханной свободой и роскошью, к нему продолжали прибывать делегации из разных стран. Его заключение Натан объяснял как один из предварительных шагов Освобождения, «родовых схваток» мессианской эры. Но в сентябре 1666 года султану надоели все эти игры, и он приказал доставить Шабтая к себе в Адрианополь.
В середине сентября 1666 года Шабтай перед султаном и его двором полностью отрекся от мессианских претензий. Советники султана предложили ему выбор: смертная казнь или обращение в ислам. Шабтай Цви, «мессия Израиля, надежда веков, отпрыск Давида и вершина еврейской судьбы» выбрал измену вере. В возрасте сорока лет он принял новое имя, Азиз Мехмед Эфенди, получив регулярную плату и пост при дворе султана.
Загадка пришла к концу. Новость об измене веры разнеслась по еврейскому миру. Скептики убедились в своих предсказаниях. Поверившие были шокированы и парализованы. Нееврейский мир заходился от смеха.
После травмы верующие в Шабтая под руководством Натана создали новую теологию и провозгласили обращение в ислам заключительным этапом первого акта мессианской драмы, ни в коем случае не отрицающим эффективности освободителя евреев. Но даже наивность масс Израиля имеет пределы, теперь стал шириться и укрепляться отказ от Шабтая и его культа. Узкая группа верующих в него еще сохранялась до начала восемнадцатого века, но, в общем, к 1670 году мессианское движение Шабтая Цви потеряло свою кредитоспособность и популярность у большинства евреев. Еврейский народ перенес это сдержанно и мужественно, как мог, но сердца людей были разбиты. Посрамленные, лишенные иллюзий, напуганные, они устали продолжать борьбу с многовековой проблемой выживания и реализации еврейского смысла и предназначения жизни.
Шабтай Цви и его движение были главными элементами великой внутренней еврейской трагедии современной эпохи. Напрасные ожидания не давали развиваться и реализовываться истинным надеждам. Лжемессия ослабил у многих веру в приход истинного Машиаха. Промах верных традиции евреев, которых так одурачили, и невозможность победить врагов заставили многих пассивных евреев пересмотреть взгляды на дальнейшую судьбу и искать способы проникнуть во внешнюю среду и ассимилироваться в нееврейском окружении. Для многих история с Шабтаем подвела черту верности евреев своим обязательствам. Теперь свою верность и таланты они готовы были направить вне традиционного иудаизма. Так, непрямым образом, Шабтай Цви стал одним из факторов, которые пробудили силы истории, приведшие к Реформе, секуляризации и ассимиляции в массах европейского еврейства. Горькие плоды столь долго ожидаемого древа до сих пор ощущаются в еврейском мире.
11Автор комментария Таз, один из ведущих комментаторов Шулхан Аруха. См. гл. 1 этой книги — Tax ветат.
С любезного разрешения переводчика, Гедалии Спинаделя
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Недельная глава «Эмор» из книги рава И. Зильбера «Беседы о Торе»
Рав Исроэль Зельман,
из цикла «Книга для изучения Торы»
Правильно и праведно переданная Мудрость возвращается к своему источнику, успев усилиться и обогатиться благодаря еще одному произнесению, еще одному выходу в мир.
Рав Элиягу Вугенфирер,
из цикла «Недельная глава Торы»
Рав Арье Кацин,
из цикла «На тему недельной главы»
Коментарии к недельной главе Льва Кацина
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
По материалам журнала «Исток»
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Рав Зелиг Плискин,
из цикла «Если хочешь жить достойно»
Если человек постоянно занят Торой и вежлив с людьми, его будут уважать и хвалить. Кроме соблюдения заповедей Творца, надо быть деликатными с людьми.
Нахум Пурер,
из цикла «Краткие очерки на тему недельного раздела Торы»
Содержание раздела и краткие очерки на тему недельной главы
Рав Бенцион Зильбер
Ханаья, Мишаэль и Азарья были готовы к мучительной смерти. Благодаря чуду они остались живы, а их поступок стал ярчайшей иллюстрацией «кидуш а-Шем», Освящения Имени Творца.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы.
Исраэль Спектор,
из цикла «Врата востока»
Восточные истории, комментирующие недельную главу Торы.
Рав Бенцион Зильбер
Три запрета, нарушать которые нельзя даже под страхом смерти