«…ни из какой закваски и ни из какого меда не должны вы воскурять в огнепалимую жертву Господу» (Ваикра 2:11).
Рабейну Бахье пишет: квасное и мед символизируют два свойства или побуждения, которые приводят человека к греху и сокращают его жизнь в этом мире. Первое из них — гордыня. Она уподоблена закваске (хамец), которая заставляет тесто увеличиваться в объеме, «подниматься» больше, чем для него естественно. Вот почему мудрецы назвали дурное начало человека «закваской в тесте» (Брахот 17а).
Квасное запрещено в Песах — это время выхода из Египта, освобождения от египетских «зол», корень которых — в гордыне: «Кто Б-г, чтоб я послушал голоса Его?» (Шмот 5:2), «Мне принадлежит река моя, и я (сам) сотворил себя» (Йехезкель 29:3).
Мед же символизирует следование за вожделением: «Ибо сотовый мед источают уста чужой (жены)…» (Мишлей 5:3).
Тот, кто приносит жертву Всевышнему, то есть приближается к Нему, должен отдалиться в это время от «квасного» и «меда» — и от того, что они символизируют.
Дон Ицхак Абарбанель полагал, что символический смысл этого запрета — отдаление от крайностей. Об этом говорит Рамбам (Ильхот Дэот 1:4): в любых личных качествах следует придерживаться «средней меры».
Закваска действует медленно, нужно ждать, пока тесто «подойдет». А блюда, приготовленные с медом, надо есть быстро, иначе они испортятся. Тора предостерегает нас от обеих крайностей — с одной стороны, от медлительности, «торможения», а, с другой, — от излишней поспешности, неосмотрительности. Например, от привычки быстро реагировать (о чем потом часто жалеют) стоит постепенно отучаться, переходить к реакции сдержанной, успокаивающей, а от черствости переходить к отзывчивости, готовности немедля оказать помощь.
В одном местечке в России был трактир, где каждое утро собиралось много народу. Торговцы приходили завтракать, начинали спорить и обсуждать сделки. Оттуда все вместе шли на рынок. Местный нищий приходил именно тогда, когда трактир был полон, и просил подаяния у торговцев и других постояльцев.
Торговцы завели постоянный обычай, который переняли и их коллеги из соседних местечек. Каждое утро один из них подходил к нищему, доставал из кармана две монеты и предлагал выбрать одну из них. Это всегда были одни и те же монеты: одна побольше, достоинством в пятьдесят копеек, вторая поменьше, достоинством в рубль. Нищий по неведению брал большую монету, и смех постояльцев был слышен даже за стенами трактира.
Однажды утром в трактир зашел торговец, бывший в этих местах впервые. Он не был знаком с нищим и с этой традиционной забавой. Ему стало жаль попрошайку, и он решил просветить его насчет истинной стоимости монет. Когда очередной спектакль закончился, он вышел вслед за беднягой и объяснил, что меньшая монета в два раза дороже большей. И посоветовал впредь выбирать меньшую.
А нищий лукаво посмотрел на этого доброго человека и сказал: «Неужели ты думаешь, что я действительно не знаю стоимости этих монет? Ты хоть раз в жизни видел нищего, который не разбирался бы в своей работе? Я точно знаю, чего стоит каждая монета. Но если я хоть раз возьму рубль, это положит конец развлечению, а на следующий день уже не будет мне ни унижения, ни полтинника».
По мнению всех постояльцев, нищий ежедневно «терял» полтинник. А с его собственной точки зрения он ежедневно приобретал полтинник. Он проявлял осторожность, чтобы не разочаровать публику и «опускал голову», когда требовалось. Благодаря этому ему удавалось каждый день добывать себе пропитание.
На наш сегодняшний язык это можно «перевести» так: «Я предпочитаю потерпеть неудачу в роли соседа, который демонстрирует жильцам, кто в доме главный, но остаться здоровым уравновешенным человеком».
«Я предпочитаю потерпеть неудачу в роли невестки, затыкающей рот свекрови, но преуспеть в роли сдержанной жены, оберегающей покой мужа и семейный мир».
«Я предпочитаю потерпеть неудачу в роли матери, добившейся от ребенка беспрекословного послушания, но преуспеть в роли воспитателя, который знает, когда нужно замолчать и когда лишь тишина поможет ребенку прийти в себя».
Каждый просто решает для себя, что именно ему важно. Стоит ли побеждать во второстепенном, возможно, даже лишнем бою или важнее сосредоточиться на решающем жизненном испытании? Стоит уступить, когда речь идет о чьих-то капризах, спорах или ненужном противостоянии, избежать бессмысленной битвы — а взамен обрести душевный покой, доступный человеку верующему, который выбирает побеждать — и уступать (Маайан а-Шавуа).
Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:
Шломбайт за 1 минуту!
