Рухома не знала, стоит или не стоит становиться взрослой. С одной стороны, приятно быть стройной молодой леди в шляпе с белыми перьями, которая, ни на кого не обращая внимания, идет с книгой в руках по аллее парка. Увы, это была только мечта. Глядя на нее, все видели быстроглазую еврейскую девочку, похожую на галчонка, которая играла с подружками в мячик на улице.
Все, но не Папа. Однажды, летним днем он извлек ее из гущи игры и сказал:
— Дочка, тебе исполнилось двенадцать лет, значит, по нашему Закону, ты уже взрослая. С голыми коленками бегать больше нельзя. Пойди надень длинные чулки.
А длинные чулки у нее были только зимние, толстые, шерстяные. А сейчас солнце жарит вовсю! Рухоме сразу захотелось стать маленькой-маленькой. Стройная молодая леди, которая шла по аллее, держала в руках не книгу, а очаровательного ребенка в розовом платьице. И это-то и была Рухома! Но Папе этого не объяснишь. Делать нечего, приходится идти за чулками…
Прошло несколько лет. Рухома окончила школу. Учительница спросила, в какой колледж она думает поступать.
— Не думаю, что Папа разрешит мне идти в колледж.
— Почему, ведь у тебя такие способности! Я напишу твоему Папе записку…
Рухома взяла записку молча. Она не стала объяснять учительнице, что Папа думает о колледжах. А он говорил, что не пустит туда своих дочерей, потому что в колледже вместе с физикой и математикой студентов обучают странным вещам. Например, там учили, что обезьяна может стать человеком, надо только половчей слезать с дерева. При этом никто этого не видел. Просто находили в земле кости, которые для обезьян были великоваты, а для людей маловаты…
Папа прочел записку учительницы и серьезно сказал:
— Рухома, я постараюсь, чтоб ты поступила в колледж.
— Да, неужели? А в какой?
— Это особый колледж. Он называется замужеством.
Папа улыбнулся, и Рухома поняла, что он, как опытный шахматист, просчитал всю партию на много ходов вперед и уже держит на руках ее будущих детей, своих внуков. Поэтому она не стала спорить.
Пока суть да дело, нужно было идти работать. Рухома отправилась в контору, которая подыскивала места для людей, соблюдающих субботу, и ей помогли устроиться секретарем в торговую фирму. Там повторилась старая история: хозяин принял ее за ребенка и долго не хотел верить, что ей уже исполнилось шестнадцать лет. Но вот нашелся, наконец, еще один человек, кроме Папы, который признал за Рухомой право считаться взрослой. Молодой коммивояжер, приходивший в их фирму, попросил разрешения проводить ее до станции метро.
Они шли, болтая о том, о сем, и вдруг навстречу показался Папа.
— Рухома, кто этот молодой человек? — спросил он довольно сердито.
— Это клиент нашей фирмы, — вспыхнула от смущения Рухома. Папа повернулся к ее спутнику:
— Я не одобряю, когда моя дочь ходит с посторонними людьми по улице… Рухома, отправляйся домой! Рухома прибежала домой в слезах.
— Мама, Папа обидел меня, — воскликнула она и рассказала ей всю эту историю. Накрывая на стол, Мама ответила ей так:
— Рухома, Папа лучше понимает, что тебе нужно. Он найдет тебе замечательного молодого человека, и ты будешь гордиться, идя рядом с ним по улице… Иди, помой лицо, какао и пирог уже готовы.
Мамин пирог, как всегда, был чудесен. Рухома уплетала его и думала о том, что в один прекрасный день Папа ворвется в ее мечту, схватит за руку и потащит туда, где над томом Талмуда будет покачиваться бородатое существо в шляпе и очках. И Папа скажет:
— Рухома, этот парень окончил две ешивы и совершенно вскружил мне голову. Я без ума от него! Я не сплю ночами! Я думаю только о нем! А ну, без разговоров выходи за него замуж!
Но Рухома ошиблась. Отнюдь не Папа нашел ей суженого. Ее сосватала броха.
Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:
