Сказал раби Ирмия бен Элазар (Вавилонский Талмуд, Эрувин,18,1): «Део-парцуф», то есть «двуличным» в буквальном смысле слова, был первый человек в момент своего творения. Мужская и женская личность сочетались в нём в одном образе». И лишь потом Всевышний «разделил» человека, и из «личности» женской сделал женщину как таковую. Об этом есть намек в Теилим (139,5): «Ахор вокэдэм цартони» — «Назад и вперёд сделал меня…» Другими словами, при сотворении Всевышний сделал человека «сущностью», обращенной «вперед», и «сущностью», обращенной «назад».
О том, как именно была создана женщина, мудрецы спорят. Написано (Берешит, 2): «И обустроил Всевышний эту грань (“цело”), что взял от Адама, в женщину, и привёл её к Адаму».
Раши объясняет, что Б-г попросту придал этой грани функцию женщины. О понимании произошедшего, то есть о природе этой «грани», спорят мудрецы гемары Рав и Шмуэль. Один утверждает: женщина была сделана путём «простого» разделения удвоенной личности Адама, а Шмуэль считает, что тело женщины было «выстроено» из специального органа, под названием «занав».
На первый взгляд, мнение, что женщина в «готовом» виде была отделена от общего человеческого тела, вполне согласуется с мнением, что первый человек обладал одновременно и мужской, и женской сущностями.
Но как объяснит слова «назад и вперед образовал меня» тот, кто считает, что упомянутой «гранью» был некий придаточный орган?
В Гемаре в ответе на этот вопрос используется мнение раби Ами, утверждающего, что во фразе из Псалмов: «Ахор вокэдэм цартони» — «Назад и вперед образовал меня» слово «ахор» (мы перевели его «назад») означает в действительности «последний» из созданных при Сотворении Мира, а «кедем» — это «первый», то есть «послуживший причиной бедствий».
В Гемаре немедленно разъясняется эта позиция.
Человек был создан непосредственно перед наступлением первой Субботы, когда процесс создания мира, как известно, был завершён. Следовательно, человек стал как бы завершением Творения.
Но причиной какого бедствия стал первый человек?
Если предположить, что таким бедствием стало проклятие за вкушение Плода с Дерева Познания, то человек не был проклят первым. Нахаш (змей) получил проклятие раньше за соблазнение Хавы, которая, кстати, была проклята второй. Адам был третьим. Значит, человек стал причиной бедствия, случившегося значительно позже, уже при жизни Ноаха. Это бедствие — Всемирный Потоп. Недаром написано (Берешит,7,23): «И стёр всё существующее, что на поверхности земли: от человека — до скота…» Человек указан первым, ведь именно люди были уничтожены в первую очередь!
Утверждающим, будто «гранью», из которой возникла женщина был «занав», в гемаре предлагается разрешить еще одну проблему.
Действительно, для тех, кто говорит, что женщина — с самого начала одно из двух неотъемлемых составляющих человека, — вполне понятно, почему в слове «ийецер» — «произвёл» в отрывке: «И произвёл Б-г Всесильный человека…» — используются две подряд одинаковые буквы «йуд», «лишние» с точки зрения грамматики. Мудрецы видят в этом удвоении (в Торе нет случайностей) недвусмысленный намёк на то, что человек создан с двумя равноправными сущностями. Как же могла в таком случае женщина быть образована из «хвоста»?
Эти два «йуда», идущие подряд, — говорится в Гемаре, — можно объяснить, используя точку зрения раби Шимона бен Пази, который, характеризуя состояние человека, восклицает: «Ой мне от дурного начала, приносящего страдания, советующего не исполнять Волю Создателя! Ой мне от Всевышнего, что накажет меня, если последую этому совету!» Два этих йуда намекают на два соперничающих в сердце ощущения: стремление к греху и страх перед наказанием.
Далее в гемаре спрашивается:
— Если гранью, из которой вышла женщина, была изначально созданная женская сущность внутри Адама, то написанное «мужчину и женщину сотворил их» — вполне с этим согласуется. Но, сказав, что женщина сотворена путём обустраивания некоего придатка — значит войти в противоречие с написанным в Торе!
— Если уж видеть противоречие в этом, — отвечают еврейские мудрецы в гемаре, используя мнение раби Авау, — то ещё большее несоответствие прослеживается непосредственно в тексте Торы.
Действительно, в одном месте сказано: «мужчиной и женщиной создал их». То есть, сказано, что первый человек был сотворён в виде совмещённого образа мужчины и женщины, и лишь впоследствии разделён на две половины. Вместе с тем, в другом предложении Торы говорится: «По образу Всесильного сотворил его (человека)». «Его» — местоимение единственного числа мужского рода!
Раби Авау объясняет это просто. Тора указывает нам на весь путь создания человека. Всевышний сразу «спроектировал» человека разделённым на «мужскую» и «женскую» личности, но создал поначалу лишь мужчину. Позже от него образовал женщину.
«Впрочем, и по первому мнению, — говорит раби Ханох Зундель бен Йосеф, автор комментариев “Эц Йосеф” и “Анаф Йосеф” на Мидраш Раба и Танхума, — мы также видим, что Всевышний сначала “задумал” отдельно создать мужчину и женщину, но, в итоге, создал существо с одним телом и двумя сущностями».
Здесь в гемаре спрашивается вновь:
— Если женская сущность попросту отделена от общего тела, то написанное «и закрыл плоть в том месте», свидетельствующее, что Всевышнему потребовалось специальное вмешательство, чтобы возместить последствия «отрыва» женской половины, вполне понятно. С другой стороны, если женщина была сделана из «придатка», то рана, образовавшаяся в результате «операции», зажила бы «естественным» путём. Зачем тогда в Торе говорится об особых действиях Всевышнего по врачеванию Адама?
Но и на это есть ответ:
— Очевидно, предпосылка вопроса не верна. «Закрыл плоть» — означает, что Всевышнему понадобилось полностью скрыть место отрыва придатка, чтобы Адам не заметил, что женщина сделана из его отрезанного придатка, и воспринял ее как самостоятельное существо.
Теперь мудрецы гемары подходят к вопросу о способе создания женщины с другой стороны.
Если женщина была создана из придатка, то написанное: «И построил Всевышний из грани, взятой у Адама женщину…», понятно: недостаточно было отделить от человека грань, её нужно было достроить, то есть придать ей соответствующую форму и суть. Но если женщина была образована путём отделения готового образа от общего тела, какая надобность в таком существенном преобразовании?
На этот вопрос в гемаре дан самый неожиданный ответ. «Строительство» не относится ко всему телу женщины. Речь идет только о ее волосах. Всевышний, словно желая придать Хаве привлекательность, заплёл ей волосы. Но, спрашивает Бен Йоядо, зачем для создания прически Хавы понадобилось вмешательство Всевышнего?
Для ответа на этот вопрос нам придется открыть одну из тайн Мироздания. В волосах, впрочем, как и в любом человеческом органе, заключено средство, которым человек влияет на духовное состояние мира.
Известно, что мужчина стрижёт волосы на голове. Этим самым, считают мудрецы, он ослабляет действие сил, ответственных за воплощение меры суда, с которой волосы имеют мистическую связь. Пейсы на висках оставляются намеренно, ибо не годится полностью лишать силы меру суда — без этой меры мир не мог бы существовать.
Но женщина, являясь конечным итогом Творения, основой основ практического исполнения Закона, — а мера правосудия зиждется на этом исполнении — сняв волосы, способна привести к полной отмене меры суда. Более того, для укоренения этой меры, женщина не только не стрижёт волос, она отращивает их.
С другой стороны, по этой же причине женщине надлежит заплетать косы. Заплетая волосы, женщина как бы упорядочивает меру правосудия.(Бен Йеоядо, Брахот, 61,1; Китвей Аризаль, Шаар а-Мицвот, глава Кдойшим)
Таким образом, создавая тело Хавы, Всевышний заплел ей волосы, тем самым усмирив и подчинив меру суда, ибо подчинение и усмирение необузданных сил является одним из признаков полного исправления человека.
Объяснить затруднение, говорится в гемаре, можно и по-другому. Слово «ивен» можно понять и как «обустроил», то есть Всевышний придал Хаве форму, специально приспособленную для принятия и сохранения плодов. Женщина, имея расширенное пространство меж тазовых костей, способна выносить развивающийся плод.
