У меня умерла мама. Не могу смириться, спрашиваю Всевышнего: зачем Ты делаешь зло?

Уважаемая N.,

Во-первых, разрешите выразить Вам соболезнование в Вашем горе. Потеря мамы — это тяжелейшая утрата, с которой очень тяжело справиться.

Что касается вопросов, которые Вы задаете, то их задавали, задают и будут задавать. Все — от величайших философов мира до самых простых людей. Так как нашим человеческим разумом очень многие вещи в этом мире плохо и тяжело воспринимаются. И у нас ощущение, что, если бы Всевышний был таким Любящим Отцом, как про Него говорят, то мир был бы сплошным раем.

Мы не понимаем, что когда пытаемся постичь пути Б-га, то пытаемся уподобиться Самому Всевышнему. Как говорил один из знаменитых хасидских ребе: «Если бы я Его понимал, я бы Им был».

Поэтому я не смогу — и никто не сможет — дать Вам ответ на Ваш крик души. Потому что, когда нам всем больно, то это абсолютно нормально, что мы кричим.

Но могу попробовать привести ответ, который мне самой очень помогает в подобных ситуациях — а поверьте, в жизни каждого человека таких моментов боли и неприятия происходящего бывает очень много. Вообразим, что мы с Вами смотрим фильм. На экране каждый раз появляется то, что попало в кадр.

Но на самом деле за кадром есть еще целая жизнь, которую мы с Вами не видим. Режиссеры дают указания, фотографы ищут эффектное освещение, операторы делают свое, кто-то отдыхает, кого-то усиленно готовят к появлению в кадре через пару минут и т. д. Ничего этого мы с Вами не видим, а видим только то, что пробегает на экране.

Так вот, если я верю в существование Всевышнего, то Он — Вечный, а я вижу короткие кадры Его деятельности за какой-то смешной период в несколько десятилетий. А хочу разобраться с тем, что происходит за кадром.

Разве мы с Вами можем представить себе другой мир как реальный? Для нас он — абсолютно виртуальный. А вот для наших душ он как раз и является абсолютной реальностью. Только душу пока заставили «войти в кадр» и «играть» свою роль в тех эпизодах, которые прописаны в сценарии. Когда роль по сценарию закончилась, душа возвращается в тот мир. И наши мудрецы говорят, что ей там несравненно лучше, чем здесь во время короткого «фильма».

Но так как мы с Вами еще в кадре и не знаем, что делается вне его, то нам и кажется, что вот здесь она — настоящая жизнь, а что ТАМ — неизвестно и непонятно. Понятно только одно: что любой человек эту душу чувствует и не может быть, чтобы она исчезла, «выйдя из кадра». Потому что, если не верить в вечность души, то тогда — какой вообще смысл в нашей жизни? Съесть еще какое-то количество картошки и мяса?

Я говорю это очень жестоко, но все, кто рождается, собственно говоря, с первой минуты своей жизни движутся по прямой к смерти. И если видеть смерть как последнюю остановку, то очень тяжело вообще идти по пути жизни. А если верующий человек принимает для себя, что есть другая жизнь, то — как ему ни грустно лишаться своих близких в ЭТОЙ жизни, он знает, что их душа не умерла.

И, более того, Ваша огромная тоска и боль по маме — это какая-то частичка ее души, которая с Вами. Только сейчас Вы не даете ей успокоиться. А когда Вы ее отпустите, вот тогда она навсегда будет в Вашем сердце.

Позвольте сказать Вам еще что-то. У памяти нет возраста и нет прошлого. В памяти мы всегда в настоящем. И вот там Ваша мама с Вами навечно. Говорю Вам это из глубокого понимания Вашей боли, так как в этом году потеряла свою маму. И знаю, что она, как и все наши близкие, которые уходят, всегда со мной.

И поэтому, когда по еврейским обычаям утешают человека, говорят ему: «А-Маком йенахэм этхэм» («Всевышний утешит вас…»), потому что только Всевышний может нас утешить, когда мы соглашаемся принять Его решение. А пока мы боремся с этим решением (а это абсолютно нормальная часть траура), нам очень горько и больно. И люди переживают то, что Вы переживаете сейчас…

Поэтому от всей души желаю Вам не примириться со смертью мамы (это, наверное, невозможно), но понять, что Вы потеряли очень многое, но есть то, что навсегда с Вами и окутывает Вас как любящие руки.

С уважением и еще раз пожеланием лэитнахэм — утешиться, Ципора Харитан