Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
Реббецин: Добрый день. Как дела?
Ученица: Барух аШем. Я захотела с Вами срочно поговорить, потому что не знаю, как остановить этот круговорот.
Реб: Рассказывайте.
У: Я положила листок на тубмочку возле кровати и зачитываю сразу после «моде ани» и омовения рук. Перед сном тоже зачитываю и отмечаю исход войны за день. Именно войны, и я не знаю, как ее прекратить. Не получается у меня дышать и ничего не делать, когда дети на ушах стоят, каждый по-своему, и никто не делает того, что нужно. Вот сегодня, например.
Все началось с того, что я проспала. В результате у всех у нас было на 20 минут меньше времени собраться. Сару (10 лет) чуть ли не каждый день приходится вытаскивать с постели. Ей нужно минимум полчаса на раскачку. 6-летняя Ривка встает сама рано, но читает, рисует, занимается чем угодно, кроме одевания и завтрака. 4-летний Ицик тоже ищет себе занятия, только бы не собираться. Но в отличии от Ривки, которая никого не трогает, он начинает задевать любого, кто попадется на его пути. Его двойняшка Рахель – противоположность ему, собирается самостоятельно, но очень медленно. Если ее торопить, то она вообще сядет на пол и не будет двигаться. Ну а за годовалым Йоськой тоже нужно побегать, пока его оденешь и накормишь. Самого старшего, Авраама (13 лет), муж будит и берет рано с собой в синагогу. Оттуда он идет сам в ешиву.
Так вот, у всех на 20 минут меньше времени. Я бегала между Сариной комнатой и детской, пытаясь поменять и одеть Йоську. А он, карапуз, захотел играть в неподдавалки со мной, выкручивался, убегал, прятался. Все остальные тоже очень жали на все мои взрывные кнопки. Рот мой не закрывался ни на секунду. «Сара, вставай; Ривка, одевайся и ешь свой бутерброд; Ицик, не трогай Ривку; Рахель, одевайся же скорее; Йосик, иди же сюда.» И потом то же самое, и опять то же самое, и опять то же самое. А время идет, если не выйдем через 15 минут, то девочки опоздают на школьный автобус, и придется их везти на городском 45 минут в одну сторону. Я пошла одеваться, и вдруг слышу визг Йоськи. Оказывается, Ицик забрался в его коляску и не слазит. А тот пытается его стащить. Я налетела на Ицика, стащила его с коляски, а он по дороге успел ущипнуть Йоську. Тот опять раскричался, и мне пришлось накричать на Ицика. Тут Рахель стала ныть, что не знает, где ее туфли. Я ей говорю: «Ищи, не стой. Иди на кухню, посмотри под столом, в зале посмотри под диваном.» А она стоит и не двигается. Хочет, чтобы я ей искала. Я на нее крикнула, чтобы двигалась побыстрее. Сара наконец-то выплыла из своей комнаты и держит оторваную пуговицу от юбки. Пришей, говорит. Я на нее: «Ты, что, вчера не могла мне показать? Сейчас я ничего шить не собираюсь. Если хочешь, возьми булавку.» Тут заходит муж и говорит: «Почему чая нету?» Я не выдержала. Он, что, не видит, что здесь происходит, как я тут между всеми разрываюсь?
В конце концов всех выпроводила, муж ушел, и я осталась с Йоськой. Вот тут мне предоставилась возможность поразмыслить о прошедшем утре. Что делать с детьми, как их организовать? И почему мой муж мне не помогает? И вдруг я посмотрела на него не как на своего мужа, а как на человека. Только не смейтесь, я серьезно. Я стала думать о том, какого ему жить. Вот он возвращается домой после молитвы и видит взъерошенную жену, ноющих карпризных детей, в доме бардак. А ведь ему тоже наверное хочется тепла, чтобы его встречали, говорили приятные слова, подавали завтрак. К нему, как к мужу, у меня только претензии, что он мне не помогает, что со мной не проводит время, резко разговаривает, предъявляет требования. А вот как человека я его пожалела. А что он сам получает? Я сама не заметила, как просидела на стуле 15 минут, уставившись в стенку, а перед глазами проходят картины одна за другой из нашей совместной жизни. Стыдно и неприятно. И вот хочу знать, что делать дальше.
Реб: Вернемся к разговору о долговременных и кратковременных целях. Вы говорили раньше, что хотите улучшить отношения с мужем. В чем это заключается?
У: Приветливо его встречать, подавать еду, заботиться о его одежде, говорить комплименты, не жаловаться, не критиковать, не предъявлять претензии. Но не могу я этого всего делать! Я же ведь тоже человек!
Реб: Вы правы, не нужно всего этого делать сейчас. Выберите что-нибудь легкое, но что приведет Вас на один шажок ближе к достижению большой цели.
У: Ну, хорошо. Раз мы заговорили о подаче еды, буду ставить чайник за 5 минут до его прихода из синагоги.
Реб: Отлично. Больше не надо. Хотите записать, как мы раньше делали?
У: Я просто припишу к цели о дыхании. В следующий раз тогда поговорим об этих двух вещах сразу.
Реб: Очень хорошо. Я очень рада, что Вы мне позвонили, и мы все обсудили. До встречи.