О живом и о живых

Память по умершему постепенно стирается из сердца человека. Так уж устроено. Человек не может нести эту ношу всю жизнь, не может бесконечно печалиться о том, кого уже не вернуть. Но если кто-то горюет о живом, думая, что потерял его, эта скорбь не проходит. Она грызёт человека везде и всегда, до тех пор, пока правда не выйдет наружу, и человек не обнаружит, что сердце было право – его близкий жив. Яков отказался утешиться о пропавшем Йосефе, и эта его упрямая скорбь обратилась в радость.

Непреходящий еврейский траур по разрушенному Йерушалаиму свидетельствует, что  Еврейская Святыня не умерла, не сгинула насовсем. Если бы это было иначе, мы не смогли бы скорбеть о нём так долго, целые тысячелетия. Над тем, что и впрямь умерло, время властно, и горечь стирается, какой бы сильной и глубокой она ни была.

Это объясняет написанное: «Всякий, кто скорбит о Йерушалаиме удостаивается видеть его в радости»[1]. Заметьте, не в будущем, не когда-нибудь, а теперь, сию минуту, в момент скорби.

Другими словами, благодаря нашей скорби, мы можем быть уверены, что Йерушалаим не исчез, он всё ещё здесь, с нами. Где-то в глуби утрамбованного пепла, осталась маленькая частичка Возвышенного счастья, - Город, где открываются Ворота в Небеса. Ведь если бы это было не так, мы бы, по природе своей, не смогли бы помнить и скорбеть так долго.

И если это так, если мы знаем, что Йерушалаим существует, и память о нём не исчезла из нашего настоящего и будущего, мы бы должны скорбеть о Йерушалаиме непрестанно, ведь мы знаем - о том, что живо, утешиться нельзя.

Но, если оглянуться вокруг, мы увидим тысячи людей, евреев, не чувствующих ни малейшей печали о разрушенном Городе. И даже скорбная дата Девятого Ава их не трогает и не сдвигает с места. Как такое возможно? Как может быть, чтобы евреи не скорбели о Йерушалаиме, который жив и реален, пусть не с нами здесь и сейчас?

Это равнодушие свидетельствует о другом. Сами эти люди умерли для Йерушалаима. Их связь с прошлым погасла, их ощущения, их связь с настоящим Йерушалаимом оборвалась. Они умерли, как евреи. Ведь и у мёртвых всерьёз скорби нет.

Но те, кто всё ещё скорбит, узнаёт две радости. Одна радость – наш вечный Йерушалаим, во всей его красоте и возвышенности. Который вот-вот вернётся. А вторая – он сам, скорбящий, живой и полный чувств. Ведь скорбь даётся лишь живым.

По книге раби Йеуды Чеснера «Шаарей Нехама», предисловие.

[1] Таанит, 30,1

Теги: Еврейство