Из цикла «Очерки по недельной главе Торы», темы: Недельная глава, Корах, Еврейские качества, Реувен Пятигорский, Конфликты и ссоры
Сорок лет руководил Моше народом, живущим в пустыне после египетского Исхода. Много раз вставал пророк перед опасностями — как внешними, так и внутренними, рожденными в среде самих евреев. Но никогда он не встречался с такой враждой и таким напором, которые проявил Корах, его двоюродный брат, подбивший на бунт Датана и Авирама, сыновей Элиава, одного из самых уважаемых людей в колене Реувена.
То был серьезнейший натиск в попытке свергнуть Моше. Куда затем вести народ — в случае успешного выступления — Корах не задумывался. Главное — захват, переворот. А для этого надо было бросить тень на авторитет вождя, — самый верный способ в руках интриганов и бунтарей всех времен и народов. Корах оказался первым бунтарем в истории — поэтому Тора говорит о нем так подробно.
Мидраш (комментарий на книги Торы) рассказывает, что Корах обладал всеми данными, чтобы со временем оказаться в числе народных руководителей. Его знали как образованного человека, прекрасно разбиравшегося во всех тонкостях закона и отличавшегося благочестием, к тому же он обладал огромным богатством. Но все свои положительные качества, свое доброе имя и честь он не задумываясь поставил на карту, решив сыграть в опаснейшую из игр — борьбу за власть. Огонь тщеславия съедал его. Он не мог ждать, когда его призовут. Ему надо было стать вождем сейчас, немедленно. Слишком долго он находился в тени.
А что его напарники, Датан и Авирам? То были старые «путчисты», уже неоднократно участвовавшие в стычках против Моше. Помните, как юный Моше, еще будучи воспитанником дочери египетского фараона, вмешался в драку двух евреев, один из которых пригрозил Моше местью? То были Датан и Авирам. Помните, как возроптали евреи против Моше, попав в ловушку между наступающей конницей египтян и морем? Зачинщиками ропота были Датан и Авирам. А неделю назад мы читали в Торе, как из толпы очередной «партии» недовольных вдруг раздался крик: «Выберем себе руководителя (другого, не Моше) и вернемся в Египет!» Снова они — Датан и Авирам. Чего они хотели, чего добивались? Корах хотел власти, это ясно. А эти двое?
Датан и Авирам затеяли смуту, ибо являли тот тип людей, которые обожают смутное время. Они никогда ничего не предпринимают в одиночку — как, например, Корах, который все равно вышел бы на бой, даже без поддержки, — отступать ему было некуда. Но эти двое всегда скрыты в толпе, выступают от ее имени; выкрикнут что-то из задних рядов и спрячутся. Они не диссиденты, им безразлично какую власть расшатывать, но они и не анархисты — ибо им нужна власть как объект для смуты.
Лозунги у них самые примитивные: власть объявляет реформы — они вопят, что стало хуже; их тащят с тонущего корабля — они, оклемавшись, заявляют, что раньше жили в более удобной каюте, нежели эта узкая шлюпка. Пока народ молчит — и они молчат, но стоит произойти первым неприятностям, они начнут шипеть: нас обманули. Они — не толпа, они подстрекатели. Поэтому у них есть имя, их можно позвать на переговоры. Но они не явятся, а только передадут: «Мало того, что ты вывел нас из земли, текущей молоком и медом (это про Египет!), чтобы уморить в пустыне, так еще и править хочешь нами!»
Все поставлено с ног на голову. Толпа прекрасно знает, каким был Египет. Назвать его землей, текущей молоком и медом, употребив тот же образ, которым пленил евреев Моше, зовя их на родину праотцев, — в этом, согласитесь, присутствует элемент смелости и расчета. Провокаторы прекрасно знали толпу, которой достаточно намекнуть, что, как бы плохо не было в Египте, но сейчас-то, посмотрите, еще хуже! А будет вообще смерть.
Моше вел за собой свободных людей. Датан и Авирам обращались к рабам. То был самый драматический момент за все годы жизни в пустыне. Моше понял, что сейчас решается судьба народа — быть или не быть еврейской нации, быть или не быть реализации Торы на земле, быть или не быть самой человеческой цивилизации, которая без морали и этики Торы просто развалится, съест сама себя. Поэтому Моше не вступил с ними в полемику. Они все равно не поняли бы, ибо для них все эти разговоры об этике, цивилизации и прочем — пустой звук, «идеология». А про идеи и идеологии Датан, и Авирам могут сказать только одно: не надо! это мы уже проходили! Того не понимая, что «проходили» они идеологию Египта, в которой столько же идеи, сколько в египетской набедренной повязке намека на строгий вечерний костюм.
Идеология Датана и Авирама заключалась в одном слове — «дай». Они не боролись с внешнем врагом — Амалеком, например, или амореями; они были борцами сугубо «внутреннего фронта». Борцами с «плохими качествами» еврейского народа. Санитарами леса. Как будто вокруг нас во все времена не достает «санитаров» из друзей-неевреев.
Так и слышишь, как сидят Датан и Авирам в своей квартире, снимаемой на деньги израильских или американских налогоплательщиков. Жуют мацу, полученную в ближайшей синагоге, и философствуют: есть евреи и жиды! ох, не любим мы жидов!…
Кончили они плохо. Ни жизнь их не приняла, ни смерть.
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Аман решил расправиться с Мордехаем, истребив вместе с ним всю еврейскую общину страны, и он получил на это разрешение царя
Рав Йосеф Б. Соловейчик
В реальных ситуациях нужен женский ум, а не мужские теории.
Рав Реувен Пятигорский
Мегилат Эстер
Рав Цви Вассерман
Казалось бы, Мордехай, царский судья, высокопоставленный вельможа, должен был бы сразу нажать на дворцовые рычаги...
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
Рав Арье Кацин
Талмуд утверждает, что «радость — это разрешение сомнений!» В этом состоит внутренний смысл заповеди «стереть Амалека», писал рав Гедалия Шор.
Рав Мордехай Райхинштейн
В Свитке Эстер мы читаем о цепочке событий, которые привели к чудесному избавлению, в честь которого установлен праздник Пурим. Эти события произошли почти 2400 лет тому назад в тогдашней столице Персии — городе Шушан. Известно ли нам сегодня где находился Шушан? Еврейская община Ирана считает, что древний Шушан — это иранский город Хамадан, расположенный в 400 км к западу от Тегерана. Подавляющее большинство историков и специалистов по Ирану с этим не согласны. Но и они не сильно возражают против того, что мавзолей с могилами Мордехая и Эстер — главных героев праздника Пурим — находится в Хамадане. Сегодня это место является одной из главных достопримечательностей города и местом паломничества, причем не только для евреев, но и для мусульман.
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Комментарий на свиток Эстер»
Почему Эстер велела подождать три дня перед ее визитом к царю?
Рав Носон Шерман,
из цикла «Эпоха и чудо»
Лик Б-жий был сокрыт от людей во времена пророков
Рав Реувен Пятигорский
Став главой правительства, Аман вознамерился уничтожить «оппозицию», вдохновителем которой — в его глазах — был еврей Мордехай. А заодно уничтожить и всех евреев.
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
По материалам журнала «Истоки»
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Комментарий на свиток Эстер»
Неужели Мордехай был человеком, который искал ссоры, интриг, готов был нарушить приказ царя?