Еврейство не успело оправиться от удара, которое нанес ему Шабтай Цви, как на арене возник Яаков Франк, очередной лжемессия. Диспуты с членами его секты обернулись гонениями на евреев.
Завершающее заметное событие этой печальной эпохи — последний отголосок мессианского движения Шабтая Цви в Польше. Под руководством Якова Франка, польского еврея, который много ездил по Ближнему Воcтоку, остатки движения Шабтая снова попытались реализовать свои мессианские видения. Поведение Франка и его компаньонов было скандальным и развратным, поэтому раввины быстро ответили на него указами об осуждении и отлучению от общины.
Франкисты обычно жаловались на раввинов и евреев местным властям и убедили лидеров полькой католической церкви, особенно епископа Каменец-Подольского, в том, что сумеют крестить евреев Польши в католицизм. Епископ заставил раввинов принять участие в публичном диспуте с франкистами в 1757 году. В результате, было принято решение, что раввины проиграли и должны заплатить штраф франкистам. Кроме того, конфисковали и сожгли много копий Талмуда, большую часть в Подолии. В 1759 году франкисты снова вынудили раввинов вступить с ними в публичный диспут, но на этот раз, судьи отнеслись к делу менее предвзято, и идеи новой секты не устояли. Тем не менее, церковь продолжала давить на франкистов, чтобы они выполнили свое обещание и крестили польское еврейство. В отчаянии, Франк сам возглавил своих соратников, и в Львове с большой торжественностью прошло крещение пятисот человек. Но вскоре церковь почувствовала, что вся эта церемония была неискренней, и, подобно своему герою Шабтаю Цви, Яков Франк был арестован. Его освободили в 1772 году, и вместе со своей дочерью Евой он продолжал проповедовать свою мессианскую чепуху до самой смерти в 1791 году.
Так закончилась сага о последнем крупном лжемессии. Но ущерб, который причинили Шабтай Цви и Яков Франк, был тяжелым и продолжительным. Теперь подули новые ветры, и старые защитные стены задрожали. Внутренние распри, интеллектуальная усталость, безысходная бедность и преследования были уделом евреев в Европе. Радикальные новые решения еврейской проблемы были в пути, когда еврейский народ вступал в современную эпоху.
Путешествие Христофора Колумба через Атлантику можно считать одним из поворотных пунктов истории цивилизации. Эпоха исследований и открытий стала временем надежд и противоречий. Несмотря на все насилие колониальных империй, жестокость пионеров освоения новых земель, уничтожение древних народов и цивилизаций, в глазах Западного мира результатом колонизации Америки был прогресс, богатство и освобождение от рабства, клерикализма и безнадежности. Новый Мир, особенно Северная Америка, стал не только новой сценой драмы цивилизованного человека, но его открытие создало новое пространство для его чаяний и борьбы. Америка, и все, что она собой со временем стала представлять, впоследствии овладеет Европой, решительно переменит ее, и будет играть доминирующую роль в истории человека. Но тогда все это еще не было очевидно даже самым дальновидным людям Европы в 1492 году.
Не случайно отплытие Колумба из Испании 3 августа того года выпало на 9 ава, когда евреи всего мира завершали молитвенную службу в память о разрушении обоих Храмов в Иерусалиме. Тогда эта дата была еще трагичнее для народа Израиля, чем обычно — это был последний день изгнания евреев из Испании. После него оставшиеся евреи должны были креститься или принять публичную смерть.
В это девятое ава великий комментатор Библии и государственный деятель Испании, Дон Ицхак Абарбанель, перевел около 80.000 евреев через испанскую границу в Португалию. После этого начался террор инквизиции и яростное преследование маранов. Только позже стала очевидной ирония Божественного плана: в тот самый день, когда Испания решила зарыть в свою землю шесть веков интенсивной и плодотворной еврейской жизни, Колумб отплыл для открытия нового континента, который станет для евреев (и других) приютом безопасности, где народ Израиля снова сможет занять важное место в окружающем обществе. В черном августовском дне 1492 года таилась яркая искра надежды. Жаль, это не стало ясно в четыре последующих века.
Открытие Нового Света вызвало напряженность в Европе. Соперничество между Англией и Францией за доминирование в Северной Америке привело к войне с участием индейцев. Но это было лишь интегральной частью Семилетней войны в Европе, в которой участвовали не только Англия и Франция, но и Австрия, Пруссия и Россия. Любая европейская война вызывала большую панику у местных евреев. Их участь была такой горькой, что причина, по которой монарх посылал молодых людей умирать, была для них совершенно несущественной. Им просто нечего было терять кроме своих жизней. Так что они не были во главе изменений в восемнадцатом веке. Все, чего они хотели — отсутствия перемен. Поэтому в глазах европейского еврейства просвещенный деспотизм Фридриха Великого и растущая сила демократического парламентаризма в Англии были предпочтительнее мрачной деспотии царей.
В течение веков у евреев не было особенных отношений с Англией. Их изгнали из этой страны в эпоху крестоносцев,1 но их воспоминания об Англии не были такими печальными как о Франции, Германии, Испании и России. Поэтому растущий успех британского империализма в мире и быстрое становление Британии, как одной из ведущих континентальных сил, европейские евреи наблюдали с восхищением. С середины восемнадцатого до середины двадцатого века они видели в Англии потенциал исполнения своих надежд.
Открытие и заселение Америки также уменьшило роль церкви в жизни Европы. Реформация, контрреформация, войны шестнадцатого и семнадцатого веков сильно подорвали гегемонию католической церкви. В это время рядовой христианин уже был в меньшей мере католиком, и вообще религиозным, и, конечно, меньше интересовался проблемой теологии и другими мировыми проблемами. Церковь была еще достаточно сильной, чтобы ей нельзя было открыто протестовать или безопасно ее игнорировать, но знаком времени было то, что лидеры колониальной Америки не отличались религиозной верой и благочестием.2
Новый Свет не хотел импортировать религиозную тиранию Европы. Религиозная свобода означала свободу от религии. И хотя дискриминация и преследования, основанные на религии, продолжали существовать в Америке, благородные идеи терпимости и равенства находили выражение на практике в Новом Свете, как никогда прежде в христианской Европе. Так что во время, когда церковь в Западной Европе должна была перейти в оборону, европейские евреи начали воображать себе свободное, открытое общество, в котором каждый найдет себе применение.
Но самое большое влияние Америка оказывала на европейскую жизнь в целом и еврейскую в частности тем, что она просто была. Огромное пустое пространство, колосс, в котором можно все начать сначала — первая физическая альтернатива скученности и боли европейского гетто. В независимости США была надежда масс в Европе. Сначала евреев в американских колониях было очень мало, хотя во время Войны за независимость уже имелись еврейские сторонники независимости и еврейские Тори. В 1776 году евреев в Северной Америке насчитывалось порядка тысячи, и они не играли особой роли в Гражданской войне. Большинство евреев в этой тринадцатой английской колонии происходили из Испании и Португалии. Вот первые семьи: Сексас, Мердес, Леви, Туро, Соломон и другие — у них было мало общего с их еврейскими братьями в Европе. Но об их существовании знали евреи Европы, и то, что Америка может стать местом иммиграции и спасения, хранилось в коллективном сознании. Спустя век это реализовалось в массовом движении.
Так свобода колоний и основание США ознаменовали новую эру в Европе. Новый американский опыт требовал реформы и от Европы. Западный человек теперь получил возможность построить общество, свободное от старых цепей монархии, церкви, феодализма и отчаяния. Борьба между старым и новым, авторитаризмом и демократией на два века ввергла Европу в хаос. Но современный западный человек верил, что результат, на который надеялись, стоил боли и страдания. Евреи Европы стали реагировать на эти новые реальности. Полные надежды и страха, они тоже приспосабливались к силам перемен в Европе.
Евреи Старого мира в семнадцатом и восемнадцатом веках эти перемены не могли еще воспринять. Время «разума», эпоха «просвещения» еще не утвердились в Западной Европе, а еврейство Восточной Европы находились пока в процессе восстановления после бойни Хмельницкого. Великие раввины были еще нормой для еврейского общества. Но старые формы жизни находились под атакой в христианской Европе. Вслед за крушением бастионов монархии, церкви и привилегий дворян пришло время пасть стенам гетто.
В Западной Европе возникают и начинают распространяться новые идеи и формы. Эти внешние изменения влияли на внутренние еврейские структуры и саму уникальность Израиля как религии, культуры и общества. Ответы на эти вызовы, перестройка еврейской жизни, спасение Торы и ее народа теперь стали нашей историей. Как описание войны требует от читателя обозреть много изолированных фактов, прежде чем он в целом воспримет ее ужас и цель, так мы должны осознать индивидуальные события, личности и направления восемнадцатого и девятнадцатого веков, чтобы оценить общую проблему, которую поставила перед еврейской жизнью новая эпоха.
1 В 1656 году Оливер Кромвель позволил евреям вернуться в Англию. Интересно, что Шекспир, так нелестно изобразив еврея Шейлока, вероятно, никогда не видел еврея.
2 Например, Джефферсон, Гамильтон, Пэйн и Франклин были агностики, если не атеисты.
С любезного разрешения переводчика, Гедалии Спинаделя
Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:
