Из цикла «Уровень человека», темы: Иштадлут, Упование, Исправление качеств, Уровень человека, Саба из Навардока
Глава десятая
А теперь разберем рамки упования по мнению Рамбама и Рамбана. То, что и так принадлежит человеку и находится в его владении, не имеет к упованию никакого отношения. Допустим, у человека есть деньги в кармане. Должен ли он утруждать себя и опустить руку в карман, чтобы их достать, или уповать на то, что Всевышний и без того вложет их ему в руки? И должен ли человек подносить ложку ко рту или уповать на то, что Всевышний и без того найдет способ поместить пищу ему прямо в рот? Подобных примеров можно привести предостаточно, но, разумеется, это уж никакое не упование, а просто глупость.
Там, где человеку что-то не принадлежит и не находится в пределах его досягаемости, остается лишь уповать, это — ясно. Нюансы и тонкости начинаются лишь там, где что-то вроде бы принадлежит человеку, но, увы, не находится в его владении. Допустим, человек что-то потерял, или у него отняли силой, или даже он что-то одолжил другому, а тот не хочет ему возвращать. Тут уже мы имеем дело с концепцией упования. Хотя, в самом деле, чем это отличается от ситуации, когда вещь ему не принадлежит и не находится в его владении? Разве что, если пришло время возврата долгов, и должник вроде готов заплатить, и у него есть чем, вот только он не понимает, насколько возврат долга критичен. Это уже похоже на ситуацию, когда у человека и так что-то есть, и это нечто в его владении. И, возможно, тут опять не может быть разных мнений, и это подобно залогу.
И если человек думает, что некто — и только он! — может ему оказать определенную помощь, тут многое зависит от обстоятельств. Если действие происходит в безлюдной пустыне, и вся надежда — на единственного попутчика, то здесь мы не обязательно имеем дело с недостатком упования: в данной ситуации, на самом деле, нет никого другого, кто мог бы ему реально помочь. И не случайно же провидение послало ему именно этого человека. Другое дело, если он надеется на него как на единственного, кто может ему помочь, как на единственное возможное решение своей проблемы в принципе. Это уже проявление недостатка упования: ведь разве для Всевышнего что-нибудь может оказаться непосильным? А если человек находится не в пустыне, а в поселении, среди людей, и думает, что некто может сделать ему доброе дело? Здесь тоже нет никакого недостатка в уповании. Другое дело, если он полагает, что никто другой не сможет сделать для него то же самое. Хотя, возможно, и тут разделение между городом и пустыней не столь уж однозначное, и даже если человек, находясь в пустыне, надеется лишь на своего попутчика, это может свидетельствовать о недостатке упования. Ибо как ему знать, что не сможет ему помочь никто другой? Но если он основывается на опыте прошлого, что этот человек уже не раз оказывал ему помощь и расчитывает на него и в будущем, не исключая, однако, другие возможные пути, то это нормально. Нет у него недостатка упования.
Как же научиться упованию? Это зависит от того, насколько человек крепок духом. Тот, кто отличается крепостью духа, может начать от самого сложного и продвигаться к самому легкому: начать с крайности, пока не дойдет до золотой середины. А если человек не столь силен духом, ему стоит начать с более легкого, от которого перейти уже к более тяжелому, и уже затем вернуться к золотой середине.
И об этом говорит Пиание: «Полагайся на Б-га всем сердцем своим, а на понимание свое не опирайся»[1]. Виленский Гаон — так комментирует эти слова: «Не говори: “Я буду уповать на Всевышнего, но я обязан действовать и полагаться также и на свой разум”.» Поэтому сказано: «Не опирайся» — даже в качестве подпорки не опирайся на свой разум, а лишь уповай на Творца всем сердцем своим.
Другими словами, упование богобоязненных людей, по всем мнениям, не нуждается ни в какой подпорке. Им достаточно прямого упования на Творца, а не на различные побочные причины. И это понимание необходимо человеку не только в вопросах упования, а в любой сфере. В каждом поступке, в работе над каждым душевным качеством человек не должен полагаться на свой разум, а делать то, что от него требует Тора и ее законы. Как говорится: «Вверь Всевышнему путь свой»[2]. И там, где мы имеем дело непосредственно с заповедью Творца, требуется немало духовных сил и смелости, чтобы руководствоваться в ней не своим разумом, а исполнить так, как от нас требуется без малейших изменений.
Рамки упования распространяются даже на тех, кто занимается заповедью, даже заповедью, предназначенной для общества, — например, обучением Торе, если он получает за это плату. И только если он занимается этим совершенно бесплатно, не получая за это никаких благ, тогда любые дополнительные старания и усилия только приветствуются. В противном случае, имея даже побочный материальный интерес, с точки зрения обязанности упования ситуация тождественна любому другому деловому предприятию. Более того, если в других делах к нему можно предъявить претензии, то в этом деле он полностью полагается на свое разумение и свои расчеты. При этом он явно является лицом заинтересованным. Соответственно ему необходимо придерживаться путей упования. Иначе пострадает не только его упование, но и все дело, ибо без упования он будет вести себя по своему разумению, разрушить все свое дело, забывая, что все — в руках Небес, и не достигая своей заповедью желаемой цели.
Упование на Творца необходимо и после того, как дело сделано. Можно ли сыскать человека более великого, чем царь Шауль, который был избран Всевышним и который был подобен годовалому младенцу, не вкусившему вкуса греха? И он сделал логический вывод из закона о проламывании шеи телице (эгла аруфа), и даже голос с Небес подтвердил, что все его расчеты были праведными, как доказывают относящиеся к нему слова: «Не будь чрезмерно праведным»[3]. И сам по себе он был необычайно стойким и крепким в своей вере. Настолько, что заявил пророку Шмуэлю: «Благословен Г-сподь… я исполнил слово Всевышнего»[4]. И даже если он и отклонился от заповеди Б-га, то после разговора с пророком Шмуэлем он сам осознал свою вину, сознавшись: «Согрешил я перед Всевышним!»
Что же говорить о таких простых людях, как мы, которых малейшая волосинка пристрастия может лишить всей нашей духовности. Разве мы можем позволить себе идти на компромиссы и расчеты там, где речь идет о заповеди Творца? Да мы просто обязаны соблюдать всю Тору без всяких расчетов и компромиссов! И, завершив свою работу, уповать на Творца.
И в вопросах упования необходимо отказаться от всех личных рассуждений и чрезмерных усердий и полагаться на Творца без всяких побочных причин, поводов и факторов, чтобы не докатиться до пагубного ощущения «моя сила и мощь руки моей доставили мне все это»[5].
[1] Мишлей 3:5
[2] Тэилим 37:5
[3] Коэлет 7:16
[4] I Шмуэль 15:13
[5] Дварим 8:17
С любезного разрешения главного раввина Литвы, р. Хаим Бурштейна
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Аман решил расправиться с Мордехаем, истребив вместе с ним всю еврейскую общину страны, и он получил на это разрешение царя
Рав Йосеф Б. Соловейчик
В реальных ситуациях нужен женский ум, а не мужские теории.
Рав Реувен Пятигорский
Мегилат Эстер
Рав Цви Вассерман
Казалось бы, Мордехай, царский судья, высокопоставленный вельможа, должен был бы сразу нажать на дворцовые рычаги...
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
Рав Арье Кацин
Талмуд утверждает, что «радость — это разрешение сомнений!» В этом состоит внутренний смысл заповеди «стереть Амалека», писал рав Гедалия Шор.
Рав Мордехай Райхинштейн
В Свитке Эстер мы читаем о цепочке событий, которые привели к чудесному избавлению, в честь которого установлен праздник Пурим. Эти события произошли почти 2400 лет тому назад в тогдашней столице Персии — городе Шушан. Известно ли нам сегодня где находился Шушан? Еврейская община Ирана считает, что древний Шушан — это иранский город Хамадан, расположенный в 400 км к западу от Тегерана. Подавляющее большинство историков и специалистов по Ирану с этим не согласны. Но и они не сильно возражают против того, что мавзолей с могилами Мордехая и Эстер — главных героев праздника Пурим — находится в Хамадане. Сегодня это место является одной из главных достопримечательностей города и местом паломничества, причем не только для евреев, но и для мусульман.
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Комментарий на свиток Эстер»
Почему Эстер велела подождать три дня перед ее визитом к царю?
Рав Носон Шерман,
из цикла «Эпоха и чудо»
Лик Б-жий был сокрыт от людей во времена пророков
Рав Реувен Пятигорский
Став главой правительства, Аман вознамерился уничтожить «оппозицию», вдохновителем которой — в его глазах — был еврей Мордехай. А заодно уничтожить и всех евреев.
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
По материалам журнала «Истоки»
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Комментарий на свиток Эстер»
Неужели Мордехай был человеком, который искал ссоры, интриг, готов был нарушить приказ царя?