На Гревской площади в Париже

Регулярно просматривая сборники, посвященные датам национального календаря, вычитал я в одном из них (называется "Танья Равта") нестандартную фразу по поводу недели, в которой мы сейчас живем. Напомню, что текст Пятикнижия поделен на разделы так, что каждый из них читается в соответствующую неделю года. Ныне идет неделя "Хукат", шестого из десяти разделов книги "Бемидбар".

Вот найденная мной фраза:

"В шестой день недели "Хукат" принято некоторыми людьми поститься. Ибо в этот день было сожжено два десятка телег, полных святыми книгами. Пост не прикреплен к дням года, потому что открылось мудрецам, что текст Торы это событие предвидел заранее".

Забегая вперед, сообщу, что сожжение книг, о котором речь пойдет ниже, произошло в конкретный день года – девятого числа летнего месяца тамуз. Но в том-то вся пикантность ситуации: пост проводится не девятого тамуза, а именно в шестой день недели "Хукат" (разделы Торы не каждый год выпадают на одни и те же недели).

Спрашивается, что это за грозное предвидение, на которое намекает приведенный отрывок?

Наш недельный раздел начинается словами: "Зэ Хукат Атора, таков закон Торы". Но это в переводе на русский язык. Еще существует перевод на язык арамейский, его принято называть "Таргум", что означает "Перевод". В "Таргуме" наш раздел начинается несколько иначе: "Да Гзират Орайта". В этих словах и можно разглядеть грозное пророчество.

Но сначала два слова о самом "Таргуме". Вошел он в употребление в вавилонских академиях и с тех пор стал каноническим. Талмуд приписывает его авторство прозелиту Онкелосу, который был родным племянником цезаря, однако покинул Рим, чтобы присоединиться к евреям и изучать Тору. Раши и другие комментаторы часто ссылаются на "Таргум" как на весьма авторитетную интерпретацию Пятикнижия, на которой лежит отпечаток святости.

О самом Онкелосе рассказывается много легенд. Согласно одной из них, император, узнав о том, что племянник принял иудаизм, приказал его арестовать. Но тот вступил с прибывшими солдатами в переговоры – и вооруженный отряд в полном составе перешел в еврейство.

Тогда была послана вторая команда, но и на этот раз прозелит прочел несколько отрывков из Торы – и снова солдаты изъявили желание стать евреями.

Тогда цезарь приказал третьему отряду не вступать с преступником ни в какие разговоры. Солдаты пришли и первым делом завязали Онкелосу рот. Когда же его выводили на улицу и он поцеловал мезузу, удивившийся начальник отряда спросил, что означает это действие. Онкелос показал на свой закрытый рот, повязку сняли, – и вы сами понимаете, чем закончилось его объяснение. По всему видно, был не только выдающимся переводчиком, но и замечательным учителем...

Итак, в "Таргуме" написано: "Да Гзират Орайта, это закон Торы". Орайта – по-арамейски Тора, но вот у слова гзира нет однозначного объяснения. Гзира – не просто закон, но закон очень строгий, на уровне тотального запрета, принуждения или даже наказания. Например, все указы римских властей против Торы, сводящиеся к смертельной казни за ее изучение и распространение, называются в раввинской литературе – гзирот. Почему Онкелос выбрал именно это слово, а не применил другое (хука, например), никто толком не знает. И даже вопрос неуместен – получил пророчество и всё тут!

Однако вот какая история – из совсем другой эпохи и с другого материка – связана с необычным переводом стиха Торы. Если смотреть на приведенную выше фразу перевода как на пророчество (в чем никогда никто не сомневался), то оно, представьте себе, сбылось.

В 1244 году на одну из центральных площадей Парижа (Гревская, ныне Hotel de Ville) свезли 24 огромные телеги, груженные рукописными свитками Талмуда, собранными со всех концов Франции. Свезли, сгрузили – и предали сожжению при огромном стечении народа. Одно из первых книжных аутодафе в истории Европы. Языки пламени, как утверждали очевидцы, поднимались выше башен Notre Dame, который стоит буквально рядом, по ту сторону рукава Сены. Случилось это на шестой день недели "Хукат".

На французском престоле в те годы восседал Луи Девятый Святой. Святым его назвала церковь, но не потому, что король с молодости воевал против альбигойцев и сарацин (был он руководителем последнего в истории крестового похода; воевал, кстати, крайне неуспешно, попал к арабам в плен, вышел в обмен на уплату огромного выкупа), а потому, что требовал от евреев поголовного крещения. (Интересная у католиков трактовка слова "святость", не правда ли?)

Так вот, жарким летом 1240 года король устроил в своей резиденции диспут между евреями и христианами. Первых доставили насильно под конвоем, вторые ломились на диспут толпами.

Евреев представляли четыре раввина, христиан – самый ученый из монахов, францисканец, профессор Сорбонны (у вас нет знакомых выпускников Сорбонны?), выкрест Николай Донин из Ля-Рашели. Свидетели (христианские, заметьте) сообщают, что Николай "выглядел слабо", но преимущество "истинной веры" "не могло не проявить себя", так что, по приговору, евреи были признаны проигравшими. Как результат, через несколько лет был подготовлен указ о сожжении Талмуда.

И вот что любопытно. Несколькими годами раньше на той же площади евреями были сожжены книги Рамбама. Говорят даже – в том же углу паласа, в северо-западной его части, там, где сейчас идет осевая линия пограничной к площади улицы Риволи.

Приедете в Париж – остановитесь здесь на тротуаре, посмотрите на то место. Когда-то вот так же, как вы теперь, тут стояли парижские евреи и с ужасом смотрели на костер из синагогальных книг. (Другая местная достопримечательность, адская машина доктора Гильотена, была установлена через пять с половиной столетий совсем в другом конце площади, – туда ходить не за чем, поверьте, ничего интересного.)

Несколько слов о сожжении сочинений великого Рамбама (раби Моше бен Маймон, он же Маймонид). Казни огнем подвергся его философский труд "Море Невухим", где широко использован ряд положений Аристотеля, не противоречивших еврейской вере.

Многие ученые раввины того поколения приняли сочинение "в штыки", подвергнув его вместе с автором, а заодно и читателей, отлучению. Многие, но не все. Были у того труда и свои горячие сторонники.

Так или иначе, страсти вокруг книги разгорались нешуточные. Раскол прошел по всем общинам. Причем во главе гонителей встал рабейну Йона, известнейший талмудист эпохи (двоюродный брат другого великого мудреца – Рамбана, он же Нахманид). Именно рабейну Йона добился постановления раввинского суда на предание книг Рамбама огню.

Каков же был его ужас, когда ровно через шесть лет на том же месте парижане сожгли горы Талмуда. В совпадении он увидел "знак с неба", осуждающий поступок всех, кто выступил против Рамбама. Увидел – и полностью пересмотрел свои взгляды.

Именно рабейну Йона оставил после себя замечательные и актуальные по сей день книги, посвященные тшуве, еврейскому раскаянию. Можно сказать, тшуву он выучил на себе...

Теперь понятно, в силу какого события некогда целые общины, а теперь всего лишь отдельные лица соблюдают пост в шестой день недели "Хукат". Знак национального траура. Знак тшувы, которую никогда не поздно сделать любому еврею, какой бы высокий пост он ни занимал.

* * *

В заключение отмечу даты событий, о которых сегодня шел рассказ:

Получение законов Торы (раздел Торы "Хукат") – второй год блуждания евреев по пустыне Синай – 3321 год назад.

Составление "Таргума" прозелитом Онкелосом – 1900 лет назад (плюс-минус 10 лет, не больше).

Сожжение свитков Талмуда в Париже – 766 лет назад, день в день.

Что касается нашего времени, то в этом году шестой день недели, когда читается раздел "Хукат", выпадает на пятницу 18 июня. Поститься не надо. Надо учить Тору.

Теги: Параша